Док не просто стоит. Док вышел из игры. Странный зверь смыкает челюсти на ноге Мышонка. Он собирается вырвать из нее немалый кусок мяса, но «магнум» Сонни всаживает в него пулю с полым наконечником (спасибо практике в тире, стрелок он меткий). Но против ожидания и законов физики, разрывная пуля Сонни не проделывает в боку зверя дыры размером с футбольный мяч. Она только отталкивает его и отвлекает от ноги Мышонка, даже не сбивает с лап. Мышонок вопит от боли.
Собака разворачивается и смотрит на Сонни красными глазами размером с бейсбольный мяч. Пасть открывается, обнажая множество острых белых зубов. Пасть резко захлопывается. С челюстей слетает слюна. Собака наклоняется, движется вперед. Рычание усиливается. Сонни предупреждают: если он не повернется и не убежит, быть ему очередным блюдом.
– Хрена с два, – рычит Сонни и стреляет зверю в пасть. Разрывная пуля должна превратить всю голову в кровавое месиво, но после выстрела ничего не меняется.
«Дерьмо», – думает Сонни.
Глаза псевдособаки сверкают, голова вдруг начинает вылезать из сгустившейся тьмы. Черный полог словно оттягивается назад, и Сонни уже видит мощную шею, переходящую в огромный торс и сильные передние лапы. Может, ситуация меняется к лучшему, думает Сонни, может, это чудовище все-таки уязвимо. Сонни сжимает запястье правой руки левой, целится псевдособаке в грудь, нажимает на спусковой крючок. Грохот выстрела забивает ему уши ватой. Все спицы, воткнутые в голову, разом раскаляются добела. Боль пробивает голову насквозь, от виска к виску.
Темная кровь бьет из грудины зверя. Сонни Кантинаро охватывает восторг первобытного человека, сразившего пещерного медведя. Все большая часть чудовища становится видимой. Широкая спина, задние лапы. С такой тварью, высотой четыре с половиной фута, он сталкивается впервые. Она напоминает гигантского волка. Когда волк начинает приближаться к нему, Сонни стреляет вновь. Словно эхо, у него за спиной гремит еще выстрел. Пуля с осиным жужжанием пролетает совсем рядом.
Тварь отступает, прихрамывая на раненую лапу. Сверкающие яростью глаза буравят Сонни. Он оглядывается и видит Нюхача, стоящего посреди узкой дороги с «кольтом» в руке.
– Не смотри на меня, стреляй! – орет Нюхач.
Его голос оживляет Дока, который поднимает руку с пистолетом и целится. Потом все трое жмут на спусковые крючки, и проселок уже напоминает тир. Псевдособака («Адский пес», – думает Сонни) отступает еще чуть-чуть, раскрывает жуткую пасть, воет в ярости и злобе. Приседает на задние лапы, прыжок – и дорога открыта.
Сонни с трудом подавляет желание опуститься на землю, столь велики облегчение и усталость. Док поворачивается и стреляет в темноту под деревьями, пока Нюхач не кладет ему руку на плечо и не говорит: «Хватит!» Воздух пропах порохом и каким-то приторным животным мускусом. Светло-серый дым, поднимающийся в темном воздухе, кажется ослепительно-белым.
Осунувшееся лицо Нюхача поворачивается к Сонни, белки его глаз красные.
– Ты попал в этого гребаного зверя, да? – Голос Нюхача едва проникает в заткнутые ватой уши Сонни.
– Черт, да. Как минимум дважды, может, трижды.
– И мы с Доком попали по разу? Откуда взялась эта тварь?
– Из ада, откуда же еще? – отвечает Сонни.
Плача от боли, Мышонок в третий раз кричит: «Помогите мне!» – и остальные наконец-то его слышат. Медленно, ощупывая руками те части тела, которые болят больше всего, идут по проселку и опускаются на колени рядом с Мышонком. Правая штанина джинсов изодрана и пропитана кровью, лицо перекошено от боли.
– Вы что, оглохли?
– Практически, – отвечает Док. – Скажи мне, пуля тебе в ногу не попала?
– Нет, но только чудом. – Его лицо дергается, не расцепляя зубы, он втягивает сквозь них воздух. – Учитывая, как вы стреляли. Жаль, что вы не открыли огонь до того, как она ухватила меня за ногу.
– Я открыл, – отвечает Сонни. – Только поэтому ты с ногой.