Это была Эшлин Ярнхайм.
В их последнюю встречу они стояли друг против друга на пыльной дороге Последней Надежды. Нападение люминатов провалилось, судью убили. Но троица на шее Эшлин сдерживала Мию достаточно долго, чтобы предательница успела сбежать.
И теперь она была здесь, в Годсгрейве.
С тем самым предметом, который Мие приказали украсть…
«Что, ради бездны, тут происходит?»
– Карта у тебя? – спросила Донна.
– Деньги у тебя? – ответила Эшлин.
Донна кивнула стражнику, который подкинул девушке звенящий мешочек. Эшлин поймала его прямо в воздухе, развязала и достала одну монету. Не медного бедняка, не железного священника, а…
Золото.
Мия покачала головой.
«Богиня, это же целое состояние…»
– А теперь, – сказала Донна. – Твоя часть сделки, будь так любезна.
Эшлин сняла с плеча тубус и бросила его Донне. Женщина открыла крышку с тихим щелчком и наполовину вынула свернутый пергамент. Мия заметила странные надписи, серповидный символ в углу.
– Что ж, – вздохнула Эшлин. – Как бы мне ни была приятна ваша компания, я приметила симпатичную рыжеволосую девчушку внизу, так что…
Предложение Эшлин так и осталось незаконченным, поскольку стражи у выхода, со всей присущей моменту драматичностью, закрыли двери. Мия покачала головой, решая, что ей доставать первым: чудно-стекло или меч. В конце концов она остановила выбор на аркимии и мысленно назвала Эшлин дурой – явилась в логово браавов и треплется, словно хозяйка заведения! Неужели она действительно думала, что это закончится как-то иначе?
Вышеупомянутая дура оглянулась через плечо и прищурила голубые глаза.
– Донна, ты не могла бы попросить своих ребят уйти с дороги, пожалуйста?
– Боюсь, что нет, – ответила предводительница браавов. – Великий кардинал дал нам довольно четкие указания, что с тобой делать после обмена.
При этих словах сердце Мии екнуло.
«Кардинал Дуомо? А он как в этом замешан?»