После того, как все кончилось, Антон огляделся по сторонам. На улице ни души. Это хорошо. Все вышло так, как он спланировал, но чувство паранойи будет донимать его еще несколько дней. Так было каждый раз после выполненной работы.
Он посмотрел на часы. Двадцать минут первого. Достал телефон и сделал снимок трупа. Перешагнул через пешеходную оградку и зашел в лесополосу. Вытащил из кармана пакет и убрал в него нож и кожаные перчатки. Пакет сунул в небольшую сумку с лямкой через плечо. Потом снял двухстороннюю кофту, вывернул ее наизнанку и снова одел. Делал все быстро, но не суетливо.
Антон знал маршрут жертвы. Он тщательно готовился к заказу. Он знал расположение всех камер в этом районе. Но излишняя осторожность… не было у него такого понятия, как излишняя осторожность. Каждый раз после заказа он переодевался. Это стало его счастливым ритуалом, но и практический смысл в этом тоже присутствовал.
Попасться для него было равносильно смерти. Нет, хуже смерти. Оставить Еву одну в этом мире… Человека, неприспособленного к самостоятельному существованию в современном обществе. В этом никто не виноват. Просто так сложилось. Мысли о том, что его когда-нибудь поймают, он старался отгонять от себя. Он слишком умен, слишком осторожен. Умнее чем они, а значит, и найти его они не смогут. Как найти убийцу, совершившего преступление без личного мотива и не оставив физических следов? Никак.
Закончив переодевания, он пошел через лес к машине по той же тропинке, по которой шел сюда, к скверу пятнадцать минут назад. Вдалеке сквозь стволы деревьев просачивался свет от дорожных фонарей.
Антон вышел из леса, подошел к своему автомобилю, припаркованному на обочине, и сел за руль. Посидел пару минут, глядя через лобовое стекло на дорогу. Потом включил двигатель, сделал радио чуть слышным и поехал домой.
Прислонив палец к сканеру, Антон открыл дверь и бесшумно зашел в квартиру.
— Добрый вечер, — прозвучал полифонический голос сбоку.
— Тихо ты, — сказал Антон, резко повернувшись, — Еву разбудишь.
— Что-нибудь желаете?
— Какой же ты бестолковый, стой молча, — шептал Антон, — лучше выключись пока, в спящий режим уйди, или как там это…
Мигающая неоновая лампочка на голове робота-соцработника погасла. Антон слегка толкнул его рукой в грудь, проверяя, реагирует ли он на прикосновения. Никакой реакции не последовало.
Сняв с себя кофту и разувшись, Антон зашел в ванную и закрылся там. Достал из шкафа небольшое пластиковое ведро и поставил его в раковину. Взял с полки литровую бутылку с заранее приготовленной кислотой и вылил ее в ведро. Вытащил из сумки пакет с перчатками и ножом и бросил все это в кислоту. Пошли пузыри и пар. Включил вытяжку. Потом взял электробритву и начал сбривать бороду. Волосы падали прямо в ведро с кислотой. Все эти манипуляции он производил каждый раз после задания.
Седина что ли, — сказал он про себя, глядя на свое отражение в зеркале, — ну вот, как раз к сорока годам. С такой жизнью грех не поседеть. Антон сел на край ванны. Смотрел на пузыри, образованные в результате реакции металла на кислоту.
Перейти бы на огнестрел, — думал он, — но покупать каждый раз новый пистолет слишком рискованно, а не уничтожить оружие после очередного дела нельзя.
Через десять минут кислота полностью растворила нож и кожаные перчатки. Антон взял ведро и вылил его в ванную. После чего, включил кран, набрал воды до половины, чтоб разбавить кислоту. Потянул за леску и выдернул пробку из слива. Уровень жидкости постепенно опускался все ниже, пока в ванне не исчезли все следы от совершенных им только что действий.
Крайняя осторожность и паранойя заставляли Антона совершать странные поступки. Растворять ножи в кислоте вместо того, чтоб выбрасывать оружие в реку. Отращивать бороду вместо того, чтоб купить накладную. Накладная казалась ему слишком ненатуральной, хотя логичнее было бы использовать именно ее. Но производя все эти действия, он до сих пор оставался не пойманным. Антон рассуждал следующим образом: если проделывая все эти манипуляции с кислотой, бородой, переодеваниями и прочим, его не могут вычислить на протяжении многих лет, то опасно менять хотя бы одно из слагаемых его успеха. Так же Антон был суеверным человеком, а суеверия заставляют людей совершать множество странных действий.
Приступ боли накатил внезапно. Антон встал на колени и прижал руки к грудой клетке. Несколько минут простоял в таком положении, делая неглубокие плавные вдохи и выдохи. Собравшись с силами, он поднялся. Начал кашлять. Белая раковина покрылась каплями крови. Откашлявшись, Антон лег на пол и свернулся калачиком.
Год или два? Сколько я еще проживу, — подумал он, — сказали, что до двух лет вполне реально. Еще есть время заработать денег на будущее и найти того, кто позаботится о ней. Кого найти? Женщину? Кому я нужен с Евой? Кто захочет обременять себя таким образом? Родная мать — и та сбежала.
Боль потихоньку отступала. Антон поднялся, смыл кровь с раковины и умыл лицо. Вышел из ванной и подошел к роботу.
ebooksa