– Зубы? – робко предположила Анна.
– Зуб, если точнее. Первый и сразу гнилой. Как прошлогодний урожай черешни у меня на даче. Большой проблемы я здесь не вижу. Все равно молочный. В карточке написано, что Артему два года и шесть месяцев. Ошибка?
– Нет.
Губы врача изогнулись подковой.
– Это самые поздние зубы за всю мою практику.
– И самые плохие? – спросила Анна.
– Точно, что не самые хорошие. Вы кормите его грудью?
– Нет.
– Одной проблемой меньше. Вам нужна консультация стоматолога. Возможно, он предложит посеребрить. Выглядит ужасно, но помогает если не сохранить зубы, то хотя бы затормозить их разрушение.
– А как быть с температурой?
– Можно уколоть анальгин с димедролом и дать ему спокойно поспать. А можно ничего не делать. Еще день, и все пройдет. Меня больше беспокоят круги под глазами и синева в носогубном треугольнике. Не знаю, насколько это серьезно, но анемия налицо. Давайте пообследуемся.
Внутри Игоря все сжалось. Неужели все сначала? Врач предлагает снова заглянуть в ящик Пандоры, который они только что захлопнули с превеликим трудом.
– Конечно, мы сделаем все, что нужно, – Анна с готовностью закивала головой.
11
Прошла неделя. Замороженные счета не способствовали деловой активности. Домой с работы Игорь возвращался не позже четырех.
В этот раз, подъезжая к дому, он обратил внимание на запустение, охватившее участок. До того как стать матерью, Анна следила за двором. Теперь поливом ведал дождь, а за уборку отвечал ветер. Цветы на клумбах превратились в сушняк. Лужайка заросла лебедой. Вымощенная плиткой дорожка была усыпана мусором.
Хозяйка дома сидела на пыльной скамейке у ворот. Растрепанная и неухоженная, как Федора Чуковского. Мужской спортивный костюм, надетый на голое тело, органично дополнял образ.
Игорь вылез из машины, подошел к жене и сел рядом.
– Нигде не жмет?
Она посмотрела на рукав, и на ее лице появилось жалкое подобие улыбки.