Герман сидел в углу зала, всматриваясь в наполовину опустевшую бутылку французского коньяка. Бармен Павлик (или Пол, как он представлялся новым посетителям) сегодня был немного удивлен двумя обстоятельствами. Во-первых, неожиданным появлением постоянного и дорогостоящего клиента (главное, щедрого практически всегда) таким необычным для него время. Во-вторых, его (Германа) заказу - целая бутылка коньяка, - а он, как известно, напиток не из легких. Видимо, у парня какая-то лажа, мелькнула мысль у Пола. В чувака жестокий депресняк.
Внешне так и выглядело: молодая тридцатилетняя человек, немного не в настроении, сделала заказ и, сев за самый дальний столик, углубилась в свои мысли. Герман был похож на одного из тех парней, что обычно сразу привлекают внимание женщин. Черты лица имел почти правильные, однако с некоторой несовершенством, как небрежный мазок на полотне художника, добавляет картине индивидуальности. Он был высокий и немного худощавый (это тот тип стройности, когда лишние пять-шесть килограммов только испортили бы впечатление) темно-зеленые глаза, на первый взгляд (только на первый), резко контрастировали с кожей лица, блидуватисть которой подчеркивало твердое черные волосы. В конце концов, внешность Герман не ассоциировалась с крутыми ребятами из боевиков или героями любовных историй. Это был немного другой тип мужской привлекательности, предназначенный для женщины-домохозяйки, мечтает о «правильного» надежного мужчину, с которым можно прожить до глубокой старости. Очевидно, это было еще одной чертой, которая просматривала изнутри и заставляла обращать многочисленные взгляды в сторону Германа практически всех женщин, окружавших его.
Но уже через несколько секунд большинство из них раз и навсегда теряли к нему интерес, по крайней мере как к мужчине. Чем, по сути, была эта черта, определить невозможно, поскольку основным свойством всех разновидностей внутренних флюидов является их неуловимость.
То есть он не был тем парнем, что снится по ночам пятнадцатилетним девочкам-подросткам.
И дело не в том, что сейчас он выглядел таки «убитым». Даже бармен этого заведения давно определил, что у него не все хорошо вообще. «Личная жизнь», - невольно решил Пол, когда Герман впервые посетил этот бар около года назад.
И был абсолютно прав.
Бесспорно.
А Герман в сотый раз прокручивал в голове последний разговор с Алексом. Мосты сожжены, восстановлению не подлежат. Необратимые процессы ... В памяти ярко сохранился холод уже ничем не прикрытой враждебности, может, даже ненависти, которые пожирали, как голодный монстр, останки их с Алексом отношений. Впрочем, это давно назревало. Не хватало только последнего толчка, чтобы сорвать нарыв. И все же сорвало! Нет ничего хуже врагов, чем бывшие друзья. Неизвестно, сколько бы все это тянулось, если бы не ...
(Вирус)
Итак, какой его следующий шаг? Уехать? Куда угодно, в любом направлении? Уехать, чтобы выехать ... Как действие ради самого действия. Разумеется, это не бегство. Он не настолько глуп. Просто это как ... похоронная путешествие. Или лучше - турне?
А смысл всей этой затеи? Герман вдавил окурок в пепельницу - откуда у него эта дурная привычка во всем искать смысл, которого уже давно нет в его ситуации! Говно! Так же как и не имеет значения, поедет он куда-то останется дохнуть здесь!
«Эй, чувак, ведь у тебя - СПИД! Ты понимаешь это? »
Сейчас это был уже не голос Эксперта. Герман как услышал самого себя со стороны, - свой собственный голос. Он на мгновение вернулся к тому моменту, когда впервые по-настоящему осознал, что инфицирован, что с ним произошло. Несколько секунд его тошнило. Он сделал усилие, чтобы протолкнуть назад скользкий комок в горле.
«Ты хотя бы понимаешь, что живешь уже, возможно, не первый год в долг и даже не подозревал этого?»
Так, кажется, он уже несколько начинает понимать.
«А ЧТО ты успел увидеть в своем чертовом жизни? Что сделал просто для себя? Ты можешь хотя бы вспомнить, когда это было в последний раз? »
Нет, честно говоря, он этого не мог.
«Тебе еще не осточертело жить по чужим правилам и ты собираешься продолжать так даже сейчас?»
Разумеется, он не собирается. Не хочет, не желает ...
«К чему тогда все эти колебания и глупые поиски смысла? Окончательный разрыв с Алексом - шаг номер один, правильно? Машину запущен ».