Донор для покойника

22
18
20
22
24
26
28
30

- Э ... в Киеве.

- Герман не оставлял номер тамошнего телефона?

- Нет к сожалению.

- Так когда же он все-таки намерен появиться дома?

«Ого! Оказывается, старый способен устроить перекрестный допрос даже по телефону! », - отметил Герман.

- Может, через две-три недели.

- А вы что там у него ... спите?

- Не каждый день, раз или два в неделю.

- Значит, Герман отсутствует уже давно?

- Где недели две, или, точнее, девять дней, - поправил Герман, назвав дату своего Похоронного Турне, - частично, это было даже правдой, - Герман - тот Герман - поехал именно тогда. И еще не вернулся.

Что же касалось дат его возвращения ...

- Что ж, хорошо, - уже спокойнее сказал отец, - недели через две я обязательно перезвоню, - он особенно подчеркнул «обязательно».

Герман кивнул, словно старик мог его видеть, и посмотрел себе под ноги, где на полу за время их беседы образовалась лужа свежей крови. Она скапывала с шеи оторванной собачьей головы, которую Герман держал правой рукой за одно ухо. Второе свисало вниз вдоль морды, покрытой рыжевато-коричневой шерстью. Разинутая пасть обнажала желтые зубы и нижние клыки; между ними вывалился, покачиваясь в такт движениям Германа, долгое грязно-розовый язык. По краям пасти застыла кровавая пена. Открытые глаза, которые уже затягивались тусклой пленкой, грустно смотрели окружающее пространство.

- Если Герман вернется раньше, передайте, что звонил отец. Ну, счастливо ... друг, - не дожидаясь ответа, старый положил трубку.

- Счастливо ... - ответил в пустоту Герман.

Затем поднял голову дворняги на уровень своих глаз, вернул мордой к себе и посмотрел в ее мутные зрачки.

- Ты слышал? Он считает меня педиком! - собачья голова невнятно покачивалась, будто взвешивая каждое слово. - Нет, он действительно ...

В этот момент невидимая могучая рука швырнула Германа на пол ...

Голова собаки с грохотом рухнула на паркет и, как бильярдный шар, покатилась по комнате, брызгая на все стороны кровавыми плевками, - пока не наткнулась на портрет маленького Геры.

Герман бился в конвульсиях, сжав ладонями виски.