– Да, к утру он будет смутно помнить и твое имя, и что ты когда-то сидел у него на цепи. А через несколько дней и думать о тебе забудет. Так что можешь считать себя свободным. Тебе повезло, мальчик Лука.
– Лука – это имя или прозвище? – спросила я.
– Меня зовут Лукьян, – с готовностью ответил он, – в честь деда назвали. Поэтому сокращенно Лука, или Лук. Мама называла Луковкой, когда я был маленьким. А отец и младшие братья называли полным именем.
Лука вдруг погрустнел, вздохнул и пояснил:
– Хочу вернуться домой. У меня там отец, мать и братья. Без меня им грустно, и маме помочь некому. Я всегда помогал забирать младших из садика, гулял с ними, играл. Теперь ей приходится все делать самой…
И Лука снова вздохнул.
– У меня только один брат, – неизвестно зачем рассказала я, – и он маленький и противный.
– Так все маленькие противные, – наставительно заявил Лука. – Я тоже был противным, и ты. От этого никуда не деться. Пока человек вырастет и поумнеет, должно пройти какое-то время.
– В Безвременье нет времени. Теперь для вас оно остановилось, – неизвестно зачем напомнил Иоко.
– Без тебя знаем, – не очень-то вежливо оборвал его Лука.
Но Иоко не обиделся. Он наелся, ополоснул руки и пристроил над огнем большой казанок с водой.
– Нам надо вымыться. Тебе и мне, – пояснил он, глядя на меня. – Затем обработаю твои раны и сможем отдохнуть.
Я не возражала. После сытных клубней я достала еще одну пачку чипсов, предпоследнюю, раскрыла ее и предложила Иоко. Тот взял парочку чипсин и захрустел. Лука так на меня посмотрел, что я молча отсыпала горсть и ему. И он с выражением истинного блаженства на лице сказал, что страшно соскучился по нормальной еде.
– Все-таки в нашем мире гораздо лучше, чем здесь, – сказал он, – у нас есть чипсы, жвачка, шоколад, сосиски. А тут и еды нормальной нет, одни хасы да клубни.
– Иоко умеет печь потрясающие рыбные пироги, – заметила я.
– Я их не пробовал. – Лука пожал плечами и сунул в рот очередную чипсину.
– А мне можно? – раздался вдруг робкий тонкий голосок, и рядом со мной появилась Эви.
Я никак не могла привыкнуть к этим призрачным фокусам, поэтому вздрогнула, охнула и слегка отодвинулась от нее.
Эви смотрела на меня жалобно и кротко, точно маленькая овечка, хлопала ресничками и несмело улыбалась.
– Вы меня бросили! – резко сказала я.