#Карта Иоко

22
18
20
22
24
26
28
30

Он действительно купил шоколадку в тот же день. Когда мы выходили из школы, он догнал меня и на виду у двух одноклассниц протянул дешевый шоколадный батончик «Милки Вэй».

На самом деле я не любила «Милки Вэй». Уже тогда мама присылала мне деньги и я обычно покупала себе дорогие шоколадные конфеты. Или толстые плитки пористого шоколада – мне нравилось ощущать эти воздушные пузырьки на языке. И еще любила шоколад с цукатами или миндалем.

Но при виде гостинца от Игоря я расплылась в улыбке так, будто сроду не ела ничего вкуснее леденцов и этот несчастный батончик – просто предел моих мечтаний. Девчонки, понятно, вылупили на нас с Игорем глаза. Вот с этой минуты и началась наша с ним своеобразная дружба.

Утром следующего дня по дороге в школу я увидела в кустах выкинутый блокнот с Человеком-пауком. Это был мой подарок, который Игорю, судя по всему, не понравился. Мне взгрустнулось по этому поводу, но не сильно. Я уже начала понимать, что дружбу можно купить, и не обязательно за деньги или за подарки. Иногда достаточно просто уметь решать задачки по математике. А решать я умела хорошо, недаром была единственной отличницей в классе.

2

Воспоминания об Игоре немного выбили меня из колеи. Реальный мир был теперь так далек и так недоступен, что меня временами охватывала тоска. Не то чтобы я по кому-то скучала, нет. Даже Игорь вдруг стал далеким и ненужным.

Но и в Безвременье я чувствовала себя чужой, хотя, как ни странно, именно здесь у меня появились первые друзья, которые не желали у меня списывать, а наоборот, очень даже помогали мне. Как бы там ни было, но Хант и Эви стали моими друзьями.

А Лука и подавно. Мы с ним хорошо понимали друг друга, потому что пришли из одного мира. Я хотела помочь Луке вернуться, ведь у него была хорошая семья и он скучал по ней.

Ну, а загадочный Проводник теперь вообще притягивал меня, точно магнит. Я еще не была в него влюблена, но смутно ощущала какое-то родство с ним. Будто он был моим близким человеком, с которым я могла быть сама собой.

Да так оно и получалось, потому что мне не надо было притворяться, прятать щеку, строить из себя умную. Я не стеснялась, не боялась, не чувствовала себя полной дурой. Среди призраков мне было вполне уютно. И рядом с Иоко тоже.

Может, потому, что каждый из них обладал своим изъяном? Призраки не имели настоящего тела, у Иоко не было памяти, поэтому все мы нуждались друг в друге – в поддержке, в компании, просто в близости. Я украдкой наблюдала за Лукой и видела, как он радовался костру и чипсам. Радовался, что рядом с ним люди.

А Эви – та вообще предпочитала держаться возле меня, словно я стала ее старшей сестренкой. Никогда бы не подумала, что смогу быть для кого-то хорошей поддержкой. И никогда к этому не стремилась.

Раньше, дома, я все время думала только о своем пятне. Оно превратилось в навязчивую идею. Даже ночами я помнила о нем. Сколько раз мне снилось, будто я сделала операцию и убрала его со щеки, сколько раз во сне ко мне приходили в гости мальчики и делали комплименты и я понимала, что уродство прошло.

А здесь, в Безвременье, я первый раз забыла о пятне. Просто перестала думать – и все.

И вот, взглянув в зеркало, я обнаружила, что пятно не такое уж и страшное, что меня никто не чурается. И даже Иоко смотри на мое лицо с восхищением, как смотрят мужчины на красивых девушек.

Безвременье меняло меня, но почему – этого я не могла понять. Тогда еще не могла.

– Давай осмотрю теперь твой локоть. – Иоко присел рядом и достал странную пузатую глиняную баночку.

Вернее, это была даже не баночка, а небольшой горшочек, закрытый плотной желтой бумагой и обвязанный веревочкой, на концах которой висели сургучные печатки – крошечные треугольники. Заметив мой удивленный взгляд, Иоко пояснил:

– Это делала хозяйка таверны, Агама. Она умеет готовить всякие снадобья. И всегда ставит свою печать-треугольник на все свои мази. Все Проводники пользуются ее лекарствами. Твои, конечно, тоже хороши, но своим я больше доверяю.

И он взял меня за руку. Осторожно так взял, мягко и нежно. Осмотрел ранку, которая, к слову, выглядела как множество царапин. Красные полосы от локтя до ладони, длинные, страшные на вид, но не глубокие. Просто их было много и жутко щипало после воды.

– Ничего особенного, – торопливо сказала я.