– Перестань! – тонко вскрикнул дед. – Перестань! Ты что же… Ты что, думаешь, я знаю, как сделать так, чтобы всем хорошо! Я… Мы… Мы все знаем, как жить не надо, но как жить нужно – еще не придумали. Не выдумали мы, как сделать, чтобы никто не страдал, кем-то жертвовать приходится.
– Мной?!
– И тобой. Но не думай, что ты такой единственный. А как же те, что бросались сегодня утром под пули? Тебе-то что, тебя совесть помучает и перестанет, а их убить могли. А кое – кого даже убили. Вспомни, как чернорясые после Ночи Очищения людей на кострах жгли – ну, тех, что им не нравились! А ведь среди них мои друзья были, я их знал столько лет, сколько ты на свете не живешь. Ты не знаешь, не помнишь, а я хорошо помню, как раньше спрашивали: оправдывает ли цель средства? Так вот, легко отвечать: нет, не оправдывает. Легко так говорить, сидя в уютной квартирке посреди сытого и довольного мира, у которого нет никаких проблем. А попробуй-ка, ответь, когда тебе каждую секунду решения нужно принимать, когда со всех сторон смерть – и впереди, и за спиной.
Юрка ничего не ответил.
Замолчал и дед. Потом негромко сказал:
– Прости, меня внук. Если сможешь. А не сможешь – не надо. Как-нибудь переживу. Если все будет нормально, у нас еще впереди какое-то время, может, мы успеем стать историей, и тогда у меня не будет недостатка в судьях. Они меня еще тысячу раз простят и тысячу раз проклянут.
– Дед, – спросил его Юрка.
– Что?
– А нельзя как-то сделать… Ну, чтобы я больше так не мог. Чтобы…
Дед его понял. Покачал головой.
– Вряд ли, внук. Это делалось всерьез и надолго, не знаю даже, выжил ли кто из тех ученых, могут ли они что-нибудь сделать без своих приборов. В общем, я бы на твоем месте не надеялся.
– И как мне теперь?
– Честно? Не знаю. Это – твоя жизнь. Ты думаешь, если я старый человек, то у меня есть ответы на все вопросы? Эх, если бы так было на самом деле…
– Ладно, дед, – Юрка кое – как встал, отряхнул одежду. – Иди уж. Делай свою революцию. Я спать пойду.
– Эй! – крикнул ему вслед Афанасий Петрович. – Ты каких-нибудь глупостей не наделаешь?
– А что, тебе есть какая-то разница?
Юрка даже удивился. Как легко он сказал эти слова. Ему хотелось ранить деда, чтобы тот виновато ссутулился, отвернулся, устало побрел через площадь, признав свое поражение.
Афанасий Петрович был не из таких. Он посмотрел Юрке в глаза и дождался, пока отвернется внук. И пойдет куда-то. Только затем дед отправился завершать революцию.
Юрка проснулся ночью. Оделся, вылез в окно, вышел не через ворота – перелез через забор.
Он знал, как закончил свои дни Иуда, спасибо отцу Сергею, рассказал на проповеди. Жаль, в окрестностях деревни не растет осина. Но, наверное, за неимением осины любое другое дерево подойдет.
ebooksa