Запах тоже.
Жар внутри становился нестерпимым, только когда щелкнул замок на входе — дверь захлопнулась, он открыл глаза и смог сделать вдох — мешал комок в горле.
Чувство внутри было новым — обжигало жаром, заставляло дышать чаще, хватая ртом воздух, и … пахло солью. Он с любопытством облизнул губы — мокро и солено. Серое вокруг — пол и стены расплывались, по щекам текла… вода.
Звуки кружились, а потом пришла боль, которая дробила голову на части, раскалывая пополам. Он сначала держался, до крови прокусив язык и обвиснув на цепях, потом заскулил… тихо-тихо… тоненько и протяжно… застонал… а потом — завыл.
И он — сломался.
… образы кружились, смешиваясь….
…грохотало в голове, пока, наконец, что-то не лопнуло внутри, как по щелчку.
Резко.
Замок щелкнул ещё дважды, в проеме появился свет и высокая фигура «того, кто обычно приносил еду».
— У-у-у-у…. тварь… как есть порождение Грани, — пахнущий кожей и металлом всегда приближался осторожно, шагал медленно, стараясь не подходить близко. — Чего смотришь, а?! Чего пялишься спрашиваю? Жрать подано!.. У-у-у-у… и не сверкай на меня зенками, не сверкай… притуши свои светляки сказал… — миска проехалась по полу, звонко ударившись о край цепи. — Жри! Тва-а-а-арь!
Замок щелкнул дважды — он всегда считал звуки. И на втором щелчке что-то вспыхнуло в голове, как будто разрозненные части, наконец соединились в единое целое. И он — вспомнил.