Белое солнце дознавателей. Книга 2

Звяки — звяки — звяк. ЗВЯК! Звяки — звяки — звяк. ЗВЯК!

— Леди! — недовольно бросил мне один из трех дознавателей «звезды» оставшийся в комнате.

— Вкусно? — поинтересовалась я любезно. — Не поперхнитесь.

«Толстый номер два» вернулся к пиале с чаем и поеданию печенья.

Звяк! Звяк! Звяк!

Звяк! Звяк! Звяк!

— Леди!

— Я хочу чаю. Требую.

— Потом вы захотите в дамскую комнату, а у нас некому вас сопровождать, — развел менталист руками. Сытое лицо лоснилось сожалением. — А если сопроводим, вы обвините нас в покушении на репутацию сиры.

Тонкий, толстый, высокий, коренастый и «Рябой» — так я поименовала дознавателей, которым выпала честь раскрыть преступление этой зимы — «юная клятвопреступница, расхитительница архивов, отравительница и, похоже, ко всему прочему республиканка, ранее отправившая стрелу в ложу самого Наместника». Точнее «толстых» было двое — почти неотличимых друг от друга в одинаковой черной форме, меня так и подмывало спросить — изготавливают ли швейные мастерские, обслуживающие Управление, и такой размер на заказ, или это стандартная линейка? Потому что среди менталистов крайне редко можно было встретить упитанную личность. Интенсивная умственная работа предполагает значительный и регулярный расход ментальной энергии. Поэтому «пухляшей» я поименовала просто — «толстяк номер один» и «толстяк номер два».

Стул был жестким. Комната тесной. Спасать меня не спешили.

Судя по положению светила за окном — дело движется к вечеру, и Тир давно должен был меня хватиться. Я же не могла просто пропасть с Арены? Вышла с поля и провалилась сквозь толщу песков? Это не считая обыска, о котором точно должны поставить в известность дядю. Если знает Марша — знает Кантор, если знает Наследник — знает Глава Тиров, знает Глава сопредельного Клана — знает дядя. И где все?

Допрос больше напоминал фарс. Меня спрашивали — я мычала, свистела, молчала, пела, только в последние тридцать мгновений, открыв скрытую музыкальность блокираторов — звякали они просто чудесно — отзынькивала все вспомнившиеся мелодии на память.

Свои права я знала прекрасно, знала, как вести себя на допросах в рамках дозволенного, знала, что могут позволить и чего не могут — менталисты, знала, что меня скоро хватятся и найдут, но… пока почему-то не спешили.

И… от окна повеяло теплым ветерком и запахи огня, раскаленного металла и легкие цветочные ароматы мыловарен ворвались в комнату.

Вот это смущало, и было неправильным.

Кузни и парфюмерные производства располагались на окраине Хали-бада. Допросы и стандартные процедуры дознаватели обычно проводили в городской тюрьме, выделенном помещении Ратуши, или в центре — тяге снимать дома для сотрудников в пределах границ внутреннего городского круга, Управление не изменяло никогда.

Здесь же — помещение было выбрано явно наспех — меня вели через задний двор и кухню, и там ещё остались тарелки с недоеденной едой, как будто хозяев спешно попросили отсюда. Или как будто они выбирали первый попавшийся подходящий дом, ближе к городской стене. Это раз.

Какого демона, «Рябой» притащил меня именно сюда?

Два — их не интересовали ответы. Их вообще не волновало, что я говорю и как, как будто их не интересует истина, и они — по очереди, выполняли положенную процедуру точно по регламенту, задавая стандартные по протоколу вопросы. И ничего — по существу. Гладси, Рейна, заказ в лавке алхимика — единожды и вскользь.