Когда молодой северянин в форме Корпуса быстро спускался по ступенькам гостевого двора, она пониже опустила лицо, спрятав в тени, и протянула вперед сухонькую руку — прося подаяние.
Эпилог
Меня мутило.
Тошнота подступала к горлу и я с трудом сдерживала рвотные позывы — на столе было слишком много сладкого. Серо-зеленый Данд напротив тоже держался из последних сил — дышал часто, отворачивая лицо в сторону, задерживал вдохи и выдохи, сжимал и разжимал пальцы, но…
Слуга вовремя успел поднести тазик. С совершенно невозмутимым выражением лица. А потом подал брату воду и свежее полотенце.
— Сегодня один — ноль в мою пользу, — выдавила я, стараясь не вдыхать запах выпечки.
— Это… отвратительно, — Данд повесил голову на руки и оперся на стол, и — сделал большую ошибку глубоко и жадно вдохнув. — Ах-х-х-х-х… — из гостиной он вылетел пулей, сшибив по пути служанку. Поднос взлетел в воздух, и рисовая каша веером рассыпалась по ковру.
— Ах! Простите, сиры, я сейчас все уберу…
Я вцепилась в скатерть, стараясь выровнять дыхание — ещё немного и я последую за Дандом, но…
— Фей! Я люблю тебя, Фей! Сокровище моё! — маленький пузырек, который сестра сунула мне под нос, с нюхательными смесями, источал запах жженых трав, металла, который горечью оседал на языке и перебивал сладость. Я отобрала фиал, закрыла глаза и задышала жадно-жадно, как в последний раз.
— Я подбирала состав вчера, по наитию, в лаборатории есть не всё, что я хотела бы использовать, но если продолжить эксперименты, — Фей-Фей аккуратно расправила салфетку на коленях и сочувственно вздохнула, — думаю, через декаду ты точно сможешь наконец нормально поесть.