– Девушкой? – улыбнулся Патрик. – Она что, живет там?
– Ну как… девушкой… – смутился австралиец. – На самом деле пока нет. Она мне очень нравится. Ей всего девятнадцать лет. Познакомился, когда две недели назад был на Гром-острове. И забыть не могу… Я даже не знаю, как ее зовут.
– Ну, ты даешь! – восхитился Патрик, которому подобная беспечность казалась и преступной, и недосягаемо привлекательной.
– Да, я не знаю ее настоящего имени, – со вздохом кивнул рыжий. – Все называют ее Тау… Мы до рассвета разговаривали на пляже. И даже целовались. Вот мечтаю опять ее встретить. А может быть, и ты свою любовь найдешь. Гром-остров меняет судьбы.
Патрик залпом допил свой виски.
– Знаешь что… А поехали! Пошло всё к черту. Я и правда хочу это увидеть. Хочу побывать на загадочном Гром-острове.
– Это правильное решение, – серьезно похвалил его Джон. – Давай запишу название твоего отеля. Тебе придется рано встать. Заеду за тобой около пяти. Только есть одна просьба…
– Какая?
– Не стоит никому говорить о том, куда мы поедем. Местные тебя просто возненавидят. Они считают, что иностранцы оскорбляют их святыню. А экспаты… Мы не хотим, чтобы командировочные иностранцы узнали про наш рай. Иначе там скоро станет очень тесно.
Все вещи Патрик оставил в отеле. С собою взял только небольшой холщовый рюкзак – запасная футболка и нижнее белье, солнцезащитный крем и спрей от комаров, плавки и маска для снорклинга – плаванья с трубкой под поверхностью воды. Джон заехал за ним на видавшем виды тарахтящем скутере. Пока они ехали по еще пустой набережной, над гладью океана занимался розовый рассвет. Патрик щурился от ветра и, кажется, впервые за все эти дни почувствовал себя расслабленным и счастливым. У его нового друга была заразительная энергетика устойчивого спокойного блаженства.
Припарковались они у дикого пляжа на окраине, рыжий спрятал скутер в кустах.
– Здесь никто не ворует, – улыбнулся он, перехватив удивленный взгляд Патрика, который знал цену деньгам и не привык относиться к имуществу с такой вопиющей халатностью. – Завтра найдем его тут в целости и сохранности.
Небольшой моторный катерок, прыгая по волнам, повез их вдаль от тающего за спиной берега. Патрик сидел на полу, вытянув ноги, и с наслаждением подставлял лицо прохладным соленым брызгам. Тогда он еще не мог знать, что это последние часы, когда он чувствует себя уверенным и счастливым. Скоро все изменится. Навсегда. Далекий Сатурн уже завел будильник, подписанный именем «Патрик».
Джон говорил, что Гром-остров находится совсем недалеко, однако они шли по морю почти четыре часа, а вокруг была только водная гладь. В какой-то момент австралиец остановился и заправил бак катера из канистры.
– Долго нам еще? Меня уже мутит. Вестибулярный аппарат плохой, – пожаловался Патрик. – Мне казалось, ты говорил, что до острова два часа пути.
– Да? – без эмоций переспросил рыжий. – Наверное, мы неправильно поняли друг друга. Сиди спокойно, отдыхай. Через час точно будем.
Вообще, стоило им отчалить от берега, рыжий изменился. Куда-то исчезли и располагающая улыбка, и ровная спокойная расслабленность, и кошачья ленность жестов. Патрика это если и насторожило, то не сразу. Все-таки человек в открытом море управляет крошечным катерком, на нем ответственность.
Давным-давно, в обычном московском дворе, случилась однажды такая история. Умерла пожилая одинокая женщина из квартиры на первом этаже, которую все знали как Тетьфросю.
В те годы соседи еще были внимательны друг к другу – не просто вежливо улыбались, столкнувшись в лифте, но и знали всех по именам, одалживали друг у друга спички, сахар и пять рублей до получки и с удовольствием сплетничали о перипетиях личной жизни всех обитателей подъезда, давших к этому хоть какой-нибудь повод. Поэтому исчезновение Тетьфроси заметили в то же утро, когда она присоединилась к предкам. Вызвали участкового, взломали дверь квартиры, обнаружили ее в собственной постели, вызвали врача, тот констатировал смерть. Мертвая Тетьфрося почему-то была одета в свое лучшее платье, на шее бусики из дешевого речного жемчуга. Словно предчувствовала смерть и подготовилась произвести приятное впечатление на санитаров. При жизни Тетьфрося всегда надевала парадное нижнее белье перед походом в поликлинику, а теперь решила нарядиться перед своим последним выходом в люди.
Впрочем, удивился только врач. Соседи же Тетьфроси, понимающе вздохнув, переглянулись. Ну а что еще от нее можно было ожидать?
ebooksa