Чертовы пальцы

– Господи, – Таня, лишившаяся всякой способности удивляться, приняла новое чудо, как данность. – Я не знаю, как…

Но Молот больше не отвечал. Слабо мигнул спидометр на панели, и машина погрузилась во мрак, превратившись в обычную металлическую конструкцию, холодную и неподвижную.

Таня обошла «десятку», помогла выбраться Вадику, вытащила два фонаря.

Молот лежал, запрокинув голову, и, не мигая, смотрел сквозь заднее окно в небо, где из-за рваных клочьев туч показалась ущербная луна. Серебряный свет отражался в его зрачках.

– Пойдем, Вадим! – торопила Таня мальчика. – Грачев догоняет. Нам нужно спешить.

Королев сделал шаг и едва устоял на ногах. Видно было, что силы еще только начали возвращаться к нему.

– Холодно, – сказал он.

Таня накинула ему на плечи свою куртку, взяла за руку.

– До города осталось совсем немного. Ты сможешь идти?

– Попробую, Татьяна Павловна, – чуть слышно ответил Вадик. – Только не очень быстро.

– Хорошо-хорошо, главное – иди.

Вадик переменился в лице. Глаза забегали, а ноздри раздулись, словно у напуганного жеребенка. Он снова стал бледным, как простыня.

– В чем дело? – спросила Таня.

– Запах, – с трудом выговорил Вадик трясущимися губами. – Разве вы не чувствуете? Мертвецом пахнет.

Таня принюхалась. Действительно, в воздухе появился приторный аромат разложения. Он становился сильнее с каждой секундой, накатывал неспешной тошнотворной волной.

– Черт побери, – процедила Таня. – Наверно, это Грачев. Скорее!

Она повернулась в сторону города, потянула мальчика за собой. Спокойствие и уверенность, появившиеся после победы над Чертовыми пальцами в видении, исчезли бесследно, больше всего ей сейчас хотелось оказаться в своей кровати. Детское, глупое желание, но оно было настолько сильным, что Таня приготовилась тащить Королева даже волоком, лишь бы приближаться, приближаться к дому.

– Стоять! – не крик, не вой, не хрип, нечто среднее, совершенно противоестественный звук. За спиной. Все это уже было. Мальчишка рядом, чудовище, приближающееся сзади. Во сне, а потом еще раз, в школе. И вот теперь снова. Нельзя опять бежать, иначе никогда не закончится эта проклятая ночь, иначе сомкнутся на горле Чертовы пальцы, иначе…

Вадик всхлипнул. Таня обернулась, и луч фонаря упал на крадущееся в темноте чудовище. Клим Грачев выползал на дорогу. Он шел на ногах, но движения его, странно плавные, водянисто перетекающие одно в другое, напоминали о большой черной змее, подкрадывающейся к двум парализованным страхом жертвам. Таня почувствовала, как подступает к горлу тошнота.

Грачев был одет в кожаный плащ, снятый с погибшего Лицедея, однако плащ не мог скрыть того, что тело под ним стремительно разлагалось. Капала на асфальт мутная жидкость, а потемневшая, разбухшая плоть сползала с костей. Колдун вернул себе лицо, но от него вновь осталось не так уж и много. Левая глазница опустела, щека под ней полностью провалилась, обнажив желтую челюсть, кое-где еще прикрытую остатками десны. Говорить ему было трудно, но он пытался.