– Что?
– Мобилу ищи!
Гвоздь принимается ощупывать карманы. Дед замолкает. Даже по его затылку видно, как сильно он напуган. Я поворачиваюсь вправо – рядом со мной на заднем сиденье сидит Гена. Гена – это не имя, это погоняло. Потому что он работал в зоопарке. На самом деле Гену зовут Вячеслав или Владислав. По хрену, не важно. Голова его запрокинута назад, глаза закрыты, футболка и джинсы спереди перепачканы красным. Вот что важно. Важнее просто некуда.
Дед бросает быстрый взгляд в зеркало и замечает, что я пришел в себя.
– Очухался? – спрашивает он. – Антоха?
– Да, – отвечаю я на оба вопроса и пытаюсь усесться удобнее. Острая боль пронзает левую руку. Я поднимаю ее, с удивлением рассматриваю ладонь, кое-как перемотанную задубевшим от крови обрывком рубашки. Что-то точно пошло не так.
– Какого черта? – спрашиваю я, и голос эхом отдается в пустоте черепной коробки. – Скальпа ранили?
– Угу, – отвечает Дед. – Он пулю рукой поймал. Охренеть, сука…
Я улыбаюсь, несмотря на то, что рана болит все сильнее. Скальп – не прозвище, а сокращение. От «Скальпель». Никто не знает его настоящего имени. Кроме меня, конечно. Панченко Вадим Игоревич, восемьдесят первого года рождения, состоит на учете в психоневрологическом диспансере, где мы и познакомились. Любитель холодного оружия, особенно разнообразных ножей. Несостоявшийся медик. Интроверт. Импотент. Смертельно опасный сукин сын.
– Как там Гена? – Дед смотрит на меня в зеркало. – Дышит?
Я неуклюже наклоняюсь, прижимаю ухо к пропитанной кровью футболке, киваю.
– Сердце бьется. Но выглядит он не очень.
– Ясное дело, сука. Три раза в него попали.
– Встреча сорвалась? – задаю я вопрос, очевидный ответ на который умирает рядом.
– Еще как сорвалась! – Дед снова бьет ладонью по рулевому колесу. – Никогда не видел, чтобы так срывалось. Гребаные, бляха-муха, отморозки! Слава богу, ты с нами был… в смысле, Скальп был. Иначе хрена с два бы мы оттуда ушли!
Скальпель – это я, и в то же время не я. Мой сосед по телу. Парень с одним-единственным талантом: резать людей. Не самое лучшее соседство, согласен, но деваться-то нам друг от друга некуда. Врачи говорят, до конца это не вылечить. Диссоциативное расстройство идентичности, все дела. Раздвоение личности, если по-простому. Мы привыкли.
– Ну что? – Дед снова обращает внимание на Гвоздя. – Нашел?
– Нет.
– Нет. Гондон, сука!
Дед чуть сбрасывает скорость, сует руку в карман, достает древний кнопочный сотовый.
ebooksa