Сабуро Такахаси не дал Йоши-Себеру договорить. Он вздрогнул всем телом, голова его затряслась, глаза закатились, и он повалился наземь. Шкуры разметались, и стал виден тёмно-серый кафтан, который подошёл бы нищему, но не знаменитому колдуну. Йоши-Себер бросился к старику, чтобы помочь, но тот уже пришёл в себя и теперь глядел туда, где сидела Миока. Стало ясно, что отшельник находился в трансе, когда Йоши-Себер заговорил с ним, но слова о дочери заставили монаха выйти из него — судя по реакции организма, слишком поспешно.
— Миока! — позвал Сабуро Такахаси.
— Я здесь, отец, — слабым голосом проговорила женщина. — Зачем ты забрался так высоко? — она попыталась улыбнуться, но получилась только жалкая гримаса.
Йоши-Себер помог отшельнику подняться, и они вместе подошли к Миоке.
— Что с тобой? — засуетился старик, хватая дочь за плечи и вглядываясь в её лицо. — Ты больна! Откуда эти пятна?! Говори же, умоляю!
Не дожидаясь ответа, он прикрыл глаза и зашевелил губами. Йоши-Себер знал, что так Сабуро Такахаси видит тело дочери насквозь, и его взгляду представляется чёрная паутина яда, распространившегося по всему организму.
Когда колдун поднял веки, в его глазах стояли слёзы.
— Миока! — простонал он, и Йоши-Себер похолодел: ему стало ясно, что старик бессилен против яда Кадукэннона.
Поняла это и Миока. Её бледные губы предательски задрожали.
— Как это случилось? — спросил Сабуро Такахаси.
Не дождавшись ответа от дочери, он резко обернулся к Йоши-Себеру.
— Ей на лицо попала слюна демона, — сказал тот.
— Но… как?! Неужели… — Сабуро Такахаси замолчал, словно передумав говорить.
Он отвёл взгляд и теперь смотрел на костёр. Лицо его выражало безмерное горе. У Йоши-Себера сжалось сердце при виде отца, который не может помочь дочери. И при мысли, что Миока обречена. Из-за него.
— Вы можете сделать хоть что-нибудь? — спросил он тихо.
— Нет, — глухо и бесцветно ответил отшельник.
Казалось, он впадает в оцепенение.
— Господин Такахаси! — громко позвал Йоши-Себер.
Старик вздрогнул и вопросительно посмотрел на него. По морщинистому лицу катились слёзы.
— Есть хоть какое-нибудь, пусть даже самое невероятное и труднодостижимое средство спасти Миоку? — проговорил Йоши-Себер.