Эти сравнения не вызвали во мне ничего, кроме чувства стыда, но аудитория слушала их как загипнотизированная.
Я в ужасе наблюдал за тем, как развивались события в этот вечер и задавался вопросом, что бы подумал об этих созданиях мой отец. Человек, который на коленях поднимался по лестнице, который расценивал свой поступок как проявление смирения, а не стремления к славе. Нет, не таков был истинный путь моей церкви.
Я пробыл там минут пятнадцать, прежде чем понял, что физически не могу находиться в одном помещении с Сумеречными. То, что я совершенно не знал Далласа, не помешало мне выйти на улицу и прогуляться от отеля до района Дип-Эллум, где располагались многочисленные рестораны и ночные клубы. Мимо меня постоянно проходили группы молодых людей, они смеялись и что-то громко обсуждали. Я сел на край тротуара, стал наблюдать за этими красивыми беззаботными людьми и размышлять о будущем человечества, которое в одно мгновение ради жажды крови может быть превращено в нечто иное. Той ночью я не спал, бродил по темным переулкам и бедным кварталам. Я сидел среди бездомных, которые копались в мусорных баках и спали в картонных коробках. Я думал и о них тоже, о том, как их могут использовать в качестве разменной монеты для голодной популяции.
Как мог я после этого просто вернуться в Ватикан и продолжить сканировать книги?
Но слухи продолжали распространяться с небывалой настойчивостью.
Пресс-служба Ватикана уходила от ответа. Это сводило меня с ума. Опровергните их! Скажите нет!
Я помню, как в тот четверг проснулся от звонка телефона. Ватикан объявил, что Папа Виктор II сделает вечером важное сообщение.
В тот день в Интернете разразилось настоящее безумие. Утверждалось, что слухи были на самом деле официальной информацией, и что Папа непременно объявит о своем возрождении. Все это расползалось по сети, словно ядовитая виноградная лоза. Ватикан был охвачен паникой и дурными предчувствиями. В тот день никто не мог набраться мужества и заставить себя работать. Повсюду в Ватикане рабочие и священники собирались небольшими группами и перешептывались о грядущем заявлении. Многие находились в церквях и молились.
Я провел весь день в состоянии мандража. В глубине души я знал, что Святой отец не мог пройти процесс возрождения.
Он не стал бы этого делать.
Или же… стал?
Вечером в назначенный час Папа созвал аудиенцию в Папском зале Ватикана, а не вышел как обычно на балкон. Он не допустил в зал тележурналистов с камерами. Меня это немного встревожило: всем было известно, что от Сумеречных явно исходило пока не исследованное электромагнитное излучение, и это приводило к сбоям при попытке записать их на аудио- или видеоносители. Эти эфирные помехи не позволяли запечатлеть их с помощью какого бы то ни было оборудования.
Снаружи на площади весь день толпился народ, но я решил остаться в своей комнате. Папа Виктор II объявил, что кардинал Александр Наро, префект Конгрегации доктрины веры — самого влиятельного учреждения в Ватикане — был возрожден.
Я чувствовал, как слезы стекают по моему лицу, и мне было стыдно осознавать это. Не знаю, были ли это слезы облегчения, что возрождению подвергся не Папа, или же сожаление по поводу кардинала Наро. Объяснения кардинала опустошили меня: он говорил, что хотел бы стать священником для этих новых существ, хотел, чтобы они пришли в церковь, стремился показать, что мы все являемся одними и теми же созданиями. Он хотел, чтобы люди стали более открытыми по отношению друг к другу, и чтобы у него было как можно больше времени для достижения этих целей — во имя Церкви и Господа нашего.
Мне оставалось только горевать, скорбеть и поститься. Но затем на смену горю пришло замешательство.
А потом — гнев.
Кардинал был слишком близок к Папе. Он имел огромное влияние на церковь. Именно об этом предупреждало третье письмо.
Мне нужна была помощь среди высшего духовенства. Тот, кто отважился бы сражаться за веру. Я собрал свои немногочисленные вещи, взял письмо, которое, к моему огромному изумлению, до сих пор не начали разыскивать, и купил билет на самолет.
ebooksa