Уоррен поднялся на ноги, обнял мишку, прижался лицом к его мордочке, просунул палец под ветхую ленту, как, должно быть, делал в детстве. Это была всего лишь ткань и набивка, грубо сшитая игрушка. Но для Уоррена этот плюшевый мишка был дороже всего его состояния.
– Я подожду вас на улице, – шепнула я, давая ему возможность побыть одному. Я чувствовала, что старику это необходимо. – Мы сможем уехать, когда вы будете готовы.
Он кивнул, и я спустилась вниз, в кафе. Доминик стоял с засунутыми в карманы руками и застенчиво смотрел на меня.
– Мне так жаль, что…
– Пожалуйста, не извиняйся, – остановила его я. – Все произошло так, как должно было произойти. Кстати, когда Уоррен придет в себя, он был бы рад кое-что с тобой обсудить.
– В самом деле? – удивился Доминик.
Я улыбнулась и направилась к двери. Доминик с сожалением смотрел мне вслед.
– Прощай, Доминик, – сказала я, распахивая дверь и выходя на улицу. Скоро подъедет Этан. Мы начинаем новую – лучшую – главу нашей жизни, и от этого предчувствия сердце мое замирало. Сквозь ветви деревьев пробивалось солнце, и я заметила зарянку, замершую возле моих ног. Отважная, не испугавшаяся моего присутствия птичка смотрела на меня, склонив головку набок. Я не сразу увидела ее гнездо в нескольких шагах от меня, упавшее на тротуар и превратившееся в кучку веточек и кусочков мха. Из единственного голубого яйца с треснувшей скорлупой вытек желток.
Бедняжка. Она потеряла свое дитя, как когда-то Вера потеряла своего сына и – я глубоко вздохнула – как я потеряла ребенка. Это несправедливо. Это трагедия. Но такова жизнь.
Птица приблизилась к гнезду, попыталась потянуть за веточку, потом отлетела в сторону. Я почти ощутила тот момент, когда она поняла, что ее усилия тщетны, ту минуту, когда она отпустила то, что связывало ее с прошлой жизнью. Зарянка взлетела, села на ветку вишни, словно для того, чтобы запомнить это место навсегда и сказать последнее «прощай».
Я почувствовала тянущую боль в животе, старую, привычную боль. Я обхватила руками свой живот, который выносил и потерял ребенка. Прощай, мой Дэниел.
– Я всегда буду любить тебя, – прошептала я.
Налетел ветер и раскачал ветви тополя, с которых сорвались и полетели во все стороны пушистые семена. Совсем как снег. Я поймала одну пушинку и улыбнулась, глядя в небо. А зарянка, захлопав крыльями, взлетела, сделала круг и умчалась прочь.
Слова благодарности
От всей души благодарю своего дорогого литературного агента Элизабет Вид за ее постоянную поддержку, руководство и доброту. Элизабет, работать с тобой – это и удовольствие, и привилегия. Большая благодарность и двойной кофе-латте Стефани Сан, благодаря которой мои истории всегда становятся значительнее. (Подождите, пусть будет тройной кофе-латте!) Огромная благодарность Дженни Мейер за то, что она поделилась моими книгами с читателями во многих странах – от Германии до Италии, от Испании до Турции, и не только (вау!) – и Дане Боровиц из UTA[10] за то, что она так мастерски представляет мои книги в мире кино.
Благодарю своих друзей в Plume[11] и удивительного редактора Дениз Рой, которая сразу с большим энтузиазмом отнеслась к этой истории, от заглавия до персонажей, прочитала черновик поздно ночью и сразу же мне ответила. Одним словом, вы удивительная, и я обожаю с вами работать. Спасибо вам, Фил Бадник, Ким Сарридж, Милена Браун, Лиз Кинан, Эшли Паттисон, невероятный отдел продаж из Plume и многие, многие другие из Penguin, кто делает все для продвижения моих романов. Я очень благодарна вам за поддержку и партнерство.
Этот роман никогда не был бы написан, если бы я не услышала по радио завораживающую песню «Ежевичная зима» в исполнении талантливой певицы и пианистки Хилари Коул (эта история подробно описана в главе «От автора»). И я бы никогда не услышала эту песню, если бы не фантастическая радиостанция Sirius Satellite Radio, слушая которую я всегда испытываю непреодолимое желание написать роман о Фрэнке Синатре.
Я благодарю своих подруг, которые меня подбадривали, особенно матерей. Крепко обнимаю вас, Салли Фархат Кассаб, Камилла Ноэ Паган, очаровательных девушек из PEPS[12] и многих других. Я также хочу упомянуть двух подруг, которые в последние годы испытали боль от горя и потерь. Обе они вдохновляли меня, как женщины и как матери: Лиза Бах, твоя сила и запас жизненных сил удивляют и вдохновляют меня; Венди Парьера, от тебя я так много узнала о вере и надежде, когда, казалось бы, впереди только мрак.
Я благодарю моих родителей. И причин для этого очень много. Но я особенно благодарна своей матери, Карен Митчелл, за ее ежевичные пироги и за то, что она умеет делать жизнь прекрасной и для детей, и для внуков. Я благодарна отцу, Терри Митчеллу, за преданность детям, за наши совместные пробежки, за все долгие прогулки по кладбищу, благодаря которым детское любопытство превратилось в литературное вдохновение. Я благодарна своим братьям Джошу и Джосае, и сестре Джессике, моей самой дорогой подруге, которая вдохновляет меня в материнстве и в жизни. Я люблю вас всех.
Я бесконечно благодарна моему мужу Джейсону за то, что он поддерживает меня, поощряет мое творчество и умеет вместе со мной праздновать все маленькие и большие события в жизни. Джейсон, мне нравится это путешествие с тобой. Мои любимые сыновья – Карсон, Расселл и Колби – эта книга для вас.