Утреннее сияние

– Ты где? Я слышу какой-то шум в трубке.

– Здесь произошла авария, – говорю я. – Мне показалось, что вы пострадали, и я побежала туда, чтобы проверить. О, Джеймс, мне так страшно!

– Дорогая, не беспокойся о нас. Мы только что доехали до ресторана. Элла заказала гамбургер с сыром.

– Гамбургер с сыром, – повторяю я, и эти слова тут же успокаивают меня. – Джеймс, я подумала…

– Эй, что с тобой? – говорит он. – Все прекрасно, милая. Пожалуйста, не беспокойся. – Я слышу веселый голосок Эллы. Как мне хочется быть сейчас там и сидеть рядом с ней! – Я подумал, может, после того как мы вернемся, ты сможешь взять небольшой отпуск или просто уговоришь редактора не заваливать тебя таким количеством заданий. – Он ненадолго замолчал. – Если ты сама захочешь, конечно. Тебе решать, я вовсе не хочу давить на тебя. Просто, понимаешь, мы по тебе очень скучаем.

Я глубоко вздыхаю и медленно, осторожно выдыхаю. В трубке слышится смех Эллы, которую явно что-то развеселило.

– Ты прав, – говорю я. И с моим мужем действительно нельзя не согласиться. Что-то надо менять в нашей жизни.

Прошло уже больше часа. Я переплыла через озеро, а потом вернулась, едва избежав столкновения с гидропланом. Теперь я качалась на волнах, рассматривая ставший моим пристанищем плавучий домик и прилегающий причал. Надо сказать, этот причал не блистал изысканностью по сравнению с соседними. Большая часть двухэтажных домиков у соседних причалов были гораздо новее и отличались более сложной конструкцией, чем дома на Лодочной улице. И в то же время эти современные постройки с их выверенной архитектурой и безупречной отделкой казались более чопорными и какими-то холодными, неуютными.

Вдалеке я заметила Алекса. Он махал мне рукой со своей палубы. Я улыбнулась и направила свое суденышко к его причалу.

– Привет, – сказала я, вручая ему жилетку. – Прошу прощения, если она слегка намокла.

– Рад, что она пригодилась в качестве подушки, – с лукавой улыбкой произнес он. – Не хочешь ненадолго зайти? Могу угостить бутербродами трехдневной давности. И еще у меня вроде бы где-то в холодильнике завалялась тайская лапша. А уж плесень с нее мы как-нибудь соскребем.

– От твоих слов у меня прямо-таки аппетит разыгрался, – рассмеялась я.

Он помог мне привязать каяк, а потом протянул руку, чтобы помочь выбраться. Это было очень кстати, потому что я едва не потеряла равновесие. Алекс поддержал меня за талию, разумеется, только для того, чтобы я не упала в озеро.

– Прости, – сказала я, обретая шаткое равновесие на палубе. Я расстегнула спасательный жилет и осмотрела джинсы. Они слегка намокли, но, слава богу, не насквозь.

– Ну и как впечатления от трехчасового плавания? – поинтересовался он.

– Это просто непередаваемо. На том берегу совершенно роскошные плавучие дома. Я удивлена. Один из них похож чуть ли не на итальянскую виллу… вот только это как-то странно выглядит.

Алекс кивнул.

– Дома на новых причалах совсем другие, чем наши. Они напоминают безвкусные замки на старых баржах. – Он пожал плечами. – Выбиваются из общего стиля. Дома в нашем сообществе были построены небогатыми художниками, представителями богемы. Пятьдесят лет назад можно было купить плавучий домик всего за пятьсот долларов. А теперь надо быть миллионером, чтобы позволить себе поселиться на большинстве здешних причалов. Спрашивается, где справедливость?

Я кивнула, восхищаясь его наивным идеализмом. Я сама успела много чего прочитать об истории создания этого сообщества и была немало удивлена, когда узнала, что его истоки были весьма скромными в финансовом отношении. Например, в конце XIX века плавучие дома на озере Юнион представляли собой лишь ветхие лачуги на баржах, в которых обитали бедные рабочие, в основном лесорубы, с семьями. На одном из причалов даже был салун, а рядом с ним – бордель.

– Расскажите о себе, – сказала я, решившись наконец удовлетворить свое любопытство в отношении прошлого Алекса. – Вы всегда жили в Сиэтле?