– Тебе надо учиться, – сказал он.
– Ты хочешь сказать, что можно будет попробовать еще раз?
– Да.
– О, спасибо, спасибо!
Я перевернулся на спину и потянулся к своему настоящему «я». На этот раз все получилось быстро. Я нырнул в волну преображения и вновь ощутил свои тайные силы и дары. Мир запахов воскрес, слух обострился. Легкий ветерок погладил меня по лицу и рукам. Да, так уже лучше. Гораздо лучше. Я провел рукой по волосам – снова густым! – и сел.
– Кто ты? – вскрикнул конь.
– Я – Сова, – ответил я.
– Нет! Нет! Ты больше не сын моего мальчика! – Он взвился на дыбы, ударил копытами воздух и отпрянул.
– Я – его сын, – возразил я.
– Нет! У тебя другой вкус, другой запах! Обманщик! Ты обманул меня!
– Конь! – закричал я и протянул ему руку. Он заплясал и бросился на меня, снова вскинув копыта. Золотой прыгнул и сбил меня с ног, спасая от удара.
Конь повернулся и понесся прочь в заледеневшую чащу.
По краю неба уже разливался свет. Слезы у меня на щеках замерзали на холодном ветру предзимья. Золотой перекинулся, взял меня на руки и понес через врата, домой.
Когда я проснулся, мать заставила меня одеться в лучшее и повела ко двору королевы, на праздник. В просторном зале было тепло, и все вокруг сверкало яркими, чистыми красками, радующими глаз. Повсюду красовалась работа искусных мастеров: лиственные узоры, вотканные в наши одежды; узоры цветочные, вырезанные или выложенные мозаикой на столешницах; затейливые вязи на полу и на тарелках. Запахи были легкими и приятными: пахло цветами и вкусной едой – спелыми фруктами, воздушными пирожными. Менестрели играли чудесную музыку; многие танцевали, а остальные сидели за столами по старшинству, и ели, и пили, и вели беседы.
Все мои ровесники были здесь: наряженные к празднику, они сидели со своими матерями и выглядели точь-в-точь, как старшие, только моложе и беззаботнее.
Золотого в зале не было. Он терпеть не мог такие сборища.
Я сел рядом с Хенной, моей сестрой и подругой. Полукровки – те, которые не приходились мне братьями или сестрами и носили свою человеческую суть открыто, а не прятали за спиной, – сновали среди нас с подносами из зеленого стекла, предлагая фрукты и сласти. Все угощались. Все вели себя так, будто эти подносы просто плавают в воздухе сами по себе.
Я коснулся запястья одной из служанок. Та замерла и уставилась на меня, широко распахнув желтые глаза. Уши у нее были остроконечные, как и у всех нас, глаза раскосые, подбородок узкий… но пахло от нее человеком. Служанка согнулась в поклоне – таком глубоком, что ее запястье выскользнуло у меня из пальцев, – и поспешила прочь.
Хенна смотрела на меня, не скрывая удивления.
Мы не замечали полукровок. Мы никогда до них не дотрагивались. Мы пустили их в подземную страну только из милости. И они должны быть благодарны – за то, что прислуживают в чертогах фэйри, а не роются в грязи наверху. Это низшие существа. Полулюди. Полулюди? А кто такой я, чтобы их осуждать?
ebooksa