Серлас кричит, мечется, рвется из рук Киерана, и кулак ирландца обрушивается на него вновь. Удар приходится в спину; Серлас выгибается дугой.
– Несса!.. – хрипит он сквозь кашель.
Она вся белая: белая сорочка до пят, белые тонкие руки, сжимающие ситцевую ткань подола, белая шея, щеки, лоб. Даже рыжая коса на плече тускнеет – страх будто лишает ее цвета.
– Вы не можете, – цедит Серлас сквозь стиснутые от боли зубы. – Вы не посмеете…
– Готов за нее заступиться? – рявкает Дугал и, отойдя от Нессы, наступает сапогом на его руку. – Ты, иноземец, готов выгораживать ведьму, которая тебя пригрела?
– Оставь, – коротко говорит Несса. Дугал тут же выпрямляется и поворачивается к ней. Замерев, смотрит прямо на нее, но Серлас не видит того, что видит ирландец.
– Оставь его, – повторяет Несса. – Он ничего не сделал. Он невиновен.
Дугал сплевывает ей под ноги. Серлас силится встать, подняться хотя бы с колен. Сил совсем не осталось, ибо страх сжимает в своих объятиях все его существо, душный воздух давит на плечи, а в голосе Нессы звучит обреченность.
– Я не убивала Ибху, – говорит она. Мэйв вздрагивает, как от пощечины.
– Врешь! Моя мать помогла тебе, а за это ты прокляла ее, и Бран[30] забрал себе ее душу! Ты молилась ему, я слышала!
– Я молилась Бригид[31], – качает головой Несса. – Твоя мать уже была тяжело больна, она умирала…
– Ложь! Ты прокляла ее, наслала на нее смерть!
Мэйв дрожит и всхлипывает. Смахнув с лица злые слезы, она кидает Серласу, будто и его винит в смерти Ибхи:
– Все еще веришь ей? Чья дочь плачет в доме?
Несса впервые дергается в руках Дугала.
– Не трогайте ее! Только не ее!
Серлас стискивает зубы до скрежета, до боли.
– Она же ребенок, Мэйв, – шепчет он. – Всего лишь ребенок.
– Чей?
Вскрикнув, Несса падает на колени.