Двойник

— Понимаю широко — всё нечеловеческое. Хотя, — Калдыш понизил голос, зачем-то всматриваясь вдаль в лобовое стекло, — когда вы увидите его, точно удивитесь. Все ваши представления о мире порушатся.

Подполковник удивленно и вопросительно посмотрел на лейтенанта. Тот, не взглянув на Сезонова, сменил передачу, вывернул руль и надавил на педаль. Машина плавно выехала с парковки на незагруженную транспортом дорогу.

— Можем сперва заехать в гостиницу? Я оставлю вещи.

— Конечно, я туда и направляюсь. А вы что, хотели сразу с командирами переговорить? — Калдыш вынул из кармана мобильник и нажал на телефонный контакт.

— Была мысль… — вздохнул Сезонов, глядя в окно на непривлекательный зимний пейзаж.

Пока смотреть было не на что: по обе стороны тянулись темные ленты тротуаров, присыпанные прошедшим снегом, пустующие пространства с черными кисточками кустовых ветвей и редкими низкорослыми деревьями со снежными шапками. За бетонными заборами прятались крыши невысоких построек режимных объектов. Километр спустя начался жилой перекресток: по обеим сторонам появлялись монолитно-кирпичные многоэтажки и серые панельки с магазинами на первых этажах. Быстро возникло и тут же осталось позади старое здание аэровокзала с огороженным за ним пустырем. Машина выехала на длинное шоссе.

Глядя на дорогу, лейтенант, по-видимому, общался со своим командиром: сообщил о встрече московского офицера, которого в данный момент везет до гостиницы.

— У вас будет сегодня возможность встретиться с полковником? Он очень ждет встречи, — сообщил Калдыш, завершив вызов и убирая телефон обратно в карман.

— Да, конечно. Я готов даже сразу, как заселюсь.

— Даже не отдохнете с дороги?

— Чем раньше возьмусь за дело, тем лучше. Только бы позавтракал. — Сезонов опустил лицо и наконец раскрыл папку. Лейтенант увидел его движение.

— При гостинице есть ресторан, — сказал он и перешел к важным деталям: —Если вкратце, возвращаясь к главному вопросу, то первый раз его, нашего пришлого из другого мира гостя, увидели год назад, в ноябре, под Новосибирском.

— В ноябре… — задумчиво повторил Сезонов.

— Всё так. Сперва была вспышка в небе над рекой, что-то мелькнуло и тут же исчезло. Двое пенсионеров-рыбаков нашли его. Вернее, он сам вышел к ним. По их словам, он был будто измучен, избит. Дедки отвезли его к местному фельдшеру, тот помог транспортировать до Новосибирска. Там его положили в больничку на долгое обследование. И когда стали брать анализы, планировать скрининг и операции, медики поняли, что не с простым человеком имеют дело. Даже с нечеловеком. Этот, привезенный пенсионерами, в сознание долго не приходил, но и умирать тоже не спешил. Летаргия ли, кома — непонятно. Главврач обратился к местным военным: случай, мол, в его больнице паршивый, потрясающий и потрясающе паршивый: внешне человек, внутри — не совсем человек наш, земной. В общем, всполошились все: и прокуратура, и следственный, и безопасники.

Автомобиль беспрепятственно катил по свободной полосе вдоль длинного поля, мимо темных стволов придорожных низкорослых деревьев и кустарников. «И человек — и нет…», пронеслось в голове подполковника. Страшные чудеса какие-то.

— Почему врач обратился именно к военным? Не в региональный минздрав хотя бы для начала? — Сезонов посмотрел на лейтенанта, подняв взгляд с копии длинного медицинского эпикриза, сплошь усеянного знаками вопроса и двойными подчеркиваниями.

— Потому что насмотрелся западных фильмов, где обо всех невероятных вещах докладывается спецслужбам, которые в силу норм о тайне могут контролировать процесс распространения информации о нечто подобно странном, — ответил Калдыш, пропуская вперед микроавтобус. — В общем, главврач этот наказал всему персоналу, всем работникам, кто стал свидетелем нахождения этого чуда природы в больничных стенах, не выносить информацию за пределы здания помимо его разрешения. Сам он, как я говорил, пригласил силовых. Те жутко заинтересовались данным событием и хотели этого инопланетного товарища забрать к себе для выяснения и изучения всех мистических обстоятельств его появления у нас. Конечно, когда этот пришелец поправится. С новосибирским управлением службы безопасности у нас естественно были контакты, — кивнул лейтенант, — и оно не выявило ничего несанкционированного, поскольку так называемый в отчетах «исследуемый объект» не обладал международными и российскими критериями причинения угроз безопасности.

— А что «Роскосмос»? Авиация?

— Ни одни установки не распознали и не опознали его как космическое, спутниковое либо иное тело, даже обнаруженное в небе вследствие запуска с земли. Он не был считан как нечто, принесенное из космоса, хоть и оказавшееся в воздушном пространстве. Странно и удивительно, не так ли? Поскольку на настоящий момент причастные к «делу о пришельце» считают, что последнего принесло именно чем-то метеоритным. Похоже на сказочки, но притом это самая прорабатываемая версия. Понимаете, чтобы искать следы падения чего-либо, нужно чтобы объект прошел через слои атмосферы, в околоземном пространстве в конце концов. Получилось так, что ничто, согласно переданной агентством информации, в атмосферу Земли даже на долю секунды на заданный день и час, когда рыбаки нашли инопланетное чудо, не заходило. В авиации тоже абсолютное ничего: никто и ничто в воздушное пространство и подозрительного, и нет не вторгалось.

Калдыш выдержал драматическую паузу. Что ж, если он хотел насладиться произведенным эффектом, ему это удалось: Сезонов отвел глаза от папки с документами, переворачивая новый лист, и озадаченно посмотрел на лейтенанта. Ну уж нет, это ни в какие рамки… Такого не бывает, не может быть. В то же время подсознание напомнило ему: а не ты ли сам больше полугода назад встретился лицом к лицу с отвратительными внеземными чужаками, которых тоже не поймали современные космические установки, а?