— Вы знаете почему, доктор.
Я знал. Когда изобрели биороботов, журналисты сразу окрестили их «франкенштейнами» — как и знаменитого киномонстра далекого прошлого, их создавали из мертвых тканей, вживляли провода, электронную начинку, подключали ток и — вуаля: «Оно живое!» Вот только — классическая ошибка обывателей — Франкенштейном звали вовсе не монстра, а его создателя. Но публику не переспоришь — и новых биороботов, которых поначалу называли и разумными зомби, и искусственными людьми, и ходячими трупами, в итоге стали кратко именовать франкенами.
— Хорошо. Пусть так. С чего вы решили, что вы биоробот?
— А вы можете доказать обратное, доктор?
— Легко. У вас есть шрамы на теле?
— Это не показатель, — Петров нервно взглянул на свои руки, будто ожидая увидеть бинты. — Шрамы могут быть следами травмы, но при необходимости их легко скрыть. Современная медицина творит чудеса.
— А как насчет памяти? Вы помните прошлое?
— Помню. Но франкены тоже могут получать ложные воспоминания. Особенно если использован подходящий мозг.
Мне стало любопытно.
— А как насчет смысла жизни? Франкены, как правило, зациклены на чем-то одном.
Петров сжал подлокотники кресла.
— А вы задумывались, сколько людей в этом городе зациклены на чем-то одном, доктор Егоров? На одной работе. На одной женщине. На одной идее.
Я промолчал. Иногда пациентам просто надо выговориться.
— Смотрите, — Петров достал из бумажника ламинированную карточку. — Это стандартное разрешение на донорскую передачу органов, если я скоропостижно скончаюсь. Значит, мои органы годятся для кого-то другого. Может быть, я — только заготовка для франкена?
— Постойте, Иван, — можно я вас буду называть по имени? — вмешался я. — Откуда вы так много знаете о биороботах?
Петров взглянул на меня, и в этом взгляде крылось столько тоски, что я сразу прикинул, какую дозировку антидепрессантов ему выписывать. Он отлепил руки от подлокотников и показал мне ладони.
— Я их делаю, доктор. Вот этими руками.
— Вы знали, чем известен профессор Петров? — прервал мои воспоминания полицейский в черном котелке.
— Я знаю, что он работает… работал в Центре Биоробототехники, — начал я.
— Не просто работал, а являлся ведущим специалистом в этой области. Можно сказать, на нем все держалось, — развел руками мой гость. — Рабочая сила биороботов стала основой нашей экономики, их требуется все больше и больше… Профессор Петров добился удивительных результатов по стабилизации — но он столько времени проводил с франкенами, что потерял ощущение реальности… Он ведь пришел к вам, потому что сам начал считать себя биороботом, да, доктор?