– Дэн, что происходит?!
– Дина, я в дороге, еду от Петра. Если хочешь поговорить, давай вече… Нет, вечером не смогу. Завтра, хорошо? Я к тебе приеду.
– Ладно, – расстроенно согласилась она. – Береги себя.
– Не волнуйся, Дин, – попросил Дэн, хоть и знал, что волноваться подруга не перестанет.
Какое-то время они с Лизой ехали в полном молчании. Девушка сосредоточенно, словно сама вела машину, смотрела перед собой. Дэн ее не трогал и обдумывал сообщения – кто их мог отправить и зачем? Нередко, когда ему нужно было подумать над сюжетом, он совершал прогулки на машине. Но сейчас, хоть дорога и была свободной, без раздражающих пробок, никаких ответов он не находил. Гораздо проще придумывать персонажей, награждать их определенными характерами и искать объяснения их вымышленным действиям, чем пытаться понять логику и мотивы настоящего убийцы.
– Дэн, расскажи, как ты стал писателем? – попросила вдруг Лиза, нарушив тем самым затянувшееся молчание. – Ты мечтал об этой профессии?
– Если честно, нет. Даже не думал о том, что когда-то стану писать детективы.
На выезде из города скопилась пробка. Дэн притормозил и потянулся к телефону посмотреть время. Машины двигались медленно, но вскоре часть потока ушла на другие развязки, и Дэн вновь смог набрать скорость. Хорошо, что день не пятничный. Иначе народ хлынул бы за город на выходные (готовить землю к посеву, а дачи – к празднично-майским шашлыкам), и добрых полдня они с Лизой потеряли бы в дороге.
– Но я всегда любил читать, – продолжил Дэн. – Отец ушел от нас, когда мне было шесть лет. Вернее, как ушел… Уехал на Север на заработки и остался. Кажется, у него появилась там другая семья.
– Вот как, – удрученно проговорила Лиза. – И ты с ним больше не виделся?
– Нет. Год назад мама получила от кого-то сообщение, что отец умер. И это была для меня первая новость о нем за много-много лет. С тех пор как он нас оставил, маме пришлось тянуть все одной. Она – медсестра, часто оставалась на дежурствах, а в свои выходные подрабатывала: ставила кому-то капельницы, делала уколы, перевязки и прочее. Я нередко оставался один даже на ночь. За мной, конечно, приглядывали – соседка тетя Таня, мамина подруга. Но мама, чтобы я не болтался без дела, постоянно давала задания. Что-то по дому, что-то для общего развития. У нас была хорошая библиотека. Поэтому мама каждый раз, уходя на дежурство, доставала какую-нибудь книгу и отмечала страницы, которые нужно было прочитать в ее отсутствие. Поначалу чтение воспринималось мной едва ли не как наказание. Но мама действовала очень хитро: выбирала те книги, которые могли бы заинтересовать мальчишку моего возраста. И постепенно я так втянулся, что уже перестал останавливаться на отметке и нередко к маминому приходу дочитывал всю книгу. Плюс – я был начитанным ребенком с развитой фантазией и писал без ошибок. Минус – нередко забывал поесть, просиживал с книгой допоздна и посадил зрение. Так что рос я тощим сутулым очкариком.
– Не верится! – засмеялась Лиза.
– Надо тебе как-нибудь показать детские фотографии, – усмехнулся Дэн. – В школе, в общем, у меня были твердые «пятерки» по сочинениям. По физкультуре я перебивался с «двойки» на «тройку». Более-менее шла математика и, как ни странно, химия.
– В твоих романах есть убийства, совершенные с помощью ядов! – вспомнила Лиза.
– Да, привет моим увлечениям химией и детективами Агаты Кристи.
– А потом? После школы ты пошел на литфак?
– Нет. Поступил туда, куда несложно было набрать проходной балл, где была военная кафедра и куда удобно было добираться из дома. Да и чтобы потом с этим дипломом можно было куда-то устроиться. Но в универе как раз началось все самое интересное! Во-первых, я опять, как и в школе, стал сочинять сценарии для всяких КВНов, театральных постановок и концертов. Мне это всегда нравилось, да и опыт уже какой-то был. Во-вторых, с культурной частью в университете тоже все было неплохо: народ попался креативный и инициативный. Помимо всяких вечеров, концертов и постановок, действовало несколько секций. Или, если хочешь, кружков. В работе одного я и был занят: придумывал детективные шарады, загадки и ребусы. Мне это очень нравилось. Однажды кто-то из преподавателей похвалил меня, сказал, что мне нужно писать детективы. У меня уже была пара рассказов. Так, проба пера, но один из них я переписал в роман. Показывать никому не стал. Зачем так позориться?
Дэн засмеялся, и Лиза тоже улыбнулась. Ее глаза горели, щеки разрумянились, и она была невероятно хороша собой. Ему невольно вспомнилась Лиза после пробуждения, «одетая» только в шелк распущенных волнистых волос, и Дэн поспешно свернул вновь на безопасную книжную тему.
– Не показал никому из друзей и знакомых. Но зачем-то отправил в издательство. Да еще в самое крупное. Никаких иллюзий не строил. Наоборот, думал, «отстегают» меня там позорными рецензиями так, что я и алфавит забуду! Куда ты, мол, мальчик, лезешь? Или в лучшем случае вообще не ответят. А мне неожиданно перезвонили.
– Представляю себе твою реакцию!