На потолке, в центре точно такой же пентаграммы, как на полу, был прикован человек. Хотя, наверное, всё-таки не человек. Не бывает у людей хвоста и когтей. Да и… может ли такое быть, что это тоже даэрмон? Демон?
Когти и хвост были не самым пугающим атрибутом в его облике. Даже страшные раны на лице и теле не отталкивали и не пугали так сильно, как светящиеся красным глаза. В них было столько ненависти и злобы, что я невольно сглотнула, ощущая себя пресловутой мышью в хорошо расставленном капкане. И вдруг поняла, что не чувствую собственного тела, не могу пошевелиться. Совсем.
Алильен
Теперь она всё-таки испугалась…но держала себя в руках. Странно, но когда девчонка увидела его, ни тени отвращения не отразилось на лице — только бесконечное удивление.
Тонкая струйка ее энергия вошла под кожу, оттаскивая его вновь от грани безумия и облегчая боль. Всего с нескольких нитей силы! Такого еще не было… Мозг заработал с небывалой скоростью, перестраивая уже продуманные планы. Слишком теплая энергия у мышки, слишком много сил она дает. Бессмысленные жертвы тут ни к чему, и лучше поставить на один ход все, включая жизнь, чем прозябать ещё сотни лет, выпив эту сладкую энергию за раз и немного облегчив муку.
Теперь он заговорил по-другому, мысленно.
— Мышка. Слушай меня внимательно. У нас есть только один шанс уйти отсюда живыми. Не скажу невредимыми… назад, туда, откуда они тебя забрали — ты не вернешься. Там ты уже мертва для всех, они всегда так делают. Но если ты добровольно дашь мне своей энергии я смогу вырваться и заберу тебя с собой. Клянусь своей силой, Я, Алильен, Первый наследник демона-императора! Помоги мне, мышка… — в алых глазах, оттеснив жажду, мелькнула боль. Прошли те времена, когда он ненавидел всех подряд людей… — я никогда никого не просил…
Почти тысячу лет он был заперт здесь, в этом зале. И все, что у него оставалось — это ненависть. К тем, кто запер его здесь и продолжал измываться над его телом. К тем, кто использовал его силу для своих целей. Он ненавидел даже жертв, которых приводили к нему, чтобы он мог восполнять потерянную энергию. Они были слишком жалки, чтобы испытывать к ним что-то другое.
Только эта ненависть и дикое желание вырваться из плена не позволяли ему отправиться за грань безумия. Только благодаря этому сильнейшему чувству он до сих пор жив.
Но эта странная мышка, отдавшая ему слишком много энергии для обычного человека, что-то задела в нем. Можно попробовать, попытаться вырваться отсюда. Сейчас. Только придется взять ее с собой. Без нее ничего не получится, слишком уж он обессилил. Впрочем, придумает. Все придумает, разрешит, выцарапает свою жизнь и судьбу из этой ямы, главное, чтобы она согласилась, и сделала это абсолютно добровольно.
Алильен прищурил глаза, прикидывая, хватит ли у него сил уйти от преследования в одну из тех нор, которые он когда-то заготовил на крайний случай. У наследника всегда было слишком много врагов, а про жестокость демонов не зря слагают легенды. Слабым нет места в Закатной империи, там нет места ни жалости, ни любви, ни родственным чувствам. Там могут вспороть горло за одно неосторожно сказанное слово. А он… один лишь раз показал слабость. Знал, что брат мечтает занять его место, но промолчал. Отпустил, когда надо было добить, зная, что отец никогда не вмешается в их разборки. И жестоко за это поплатился, и платит уже не одну сотню лет.
Обескровленные губы кривятся в жесткой ухмылке, но он отворачивается, отчего-то не желая пугать мышку. Брат, ты не знаешь, какого монстра взрастил… Пощады не будет. Никому. Он пропитался тьмой с ног до головы, но эта девочка не дала сейчас сорваться на дно бездны, откуда нет возврата.
Он не поверил, когда снова опустив взгляд наткнулся на спокойный, серьезный взгляд лучисто-серых глаз. Будто развязное поведение было маской.
И пока не услышал тихое и твердое — она говорила на тармине — языке даэрмонов — с жутким акцентом:
— Я, Ульяна Дарова, согласна отдать добровольно часть своей силы демону Алильену.
И мир потонул в ярком взрыве сверхновой, в потоке чистой энергии, которая возрождала к жизни.
Двери потрескались, сила, что текла через них в другие миры, была слишком огромной, мосты соединяющие комнату и алтари, взорвались.
Поэтому когда маленькая серая точка тихо пропала, никто даже и не заметил.
Ульяна
Похоже, это все же не сон. Во сне не бывает так больно. Этот демон, которому я добровольно разрешила взять мою энергию, лишь только блеснул глазами, и мир взорвался. Яркая вспышка белого света ослепила и пронзила тело болью.
ebooksa