Право любви

– Замкнулся, разговаривать не хочет, нас выгнал… Зайл дежурит в коридоре.

– Я, конечно, скажу сейчас пошлость, но ему отлично поднял бы настроение забег… по девочкам. – От заявления Стана зависли все, кроме Тины и моряны.

– А я давно про это думаю, – печально призналась Тина, – но не могла же я сама предложить? Он меня и так одно время чуть ли не за шлюху держал.

– Надо было морду хорошенько набить, раз он совсем слепой, – сразу обозлился Стан, – и не может отличить… ладно, замяли. Я рад, что у тебя не выросло никаких комплексов по этому поводу.

– Я сейчас распоряжусь. – Моряна невозмутимо поднялась со своего места и вышла из комнаты.

– Вот теперь я окончательно убедился… – горько вздохнул Васт и запнулся, остановленный красноречивым взглядом Тины, указывающей на Майку. – Что ты заботливая жена.

Глава 9

Ярослава

– Ну, господи, спаси и помоги! – Ярослава Михайловна неловко осенила себя крестом, хотя и подозревала, что делает нечто не соответствующее тому, что собиралась совершить дальше, но не желала упустить ни одной, даже мельчайшей детали.

Всё-таки, судя по рассказам Альбины Юрьевны, они были людьми верующими, предыдущие хозяева этого монстра, сожравшего за последний месяц бесследно уже двух человек. Да и сама хозяйка, завещавшая домик Славе с условием, чтобы та свято хранила трёхглазое чудовище, рьяно верила в бога. Она с постоянством фанатки каждое воскресное утро отправлялась в старинную церквушку, построенную ещё задолго до октябрьской революции.

– Если придут… от господ Демидовых и покажут вот такой знак… – шептала девяностолетняя старушка юной квартирантке, – то отдай, ради всего святого, Славочка, отдай им его, не бери греха на душу… а до той поры храни… не продавай, даже если на хлеб не будет… поклянись сыночком…

– Клянусь Костиком, – не оглянувшись на комнатку, где стояла кроватка сына, честно смотрела ей в глаза Ярослава, безмерно благодарная старухе за то, что приютила и помогла в трудную минуту. – Всё сделаю, как вы велели, ну вы же меня знаете не первый год!

Ярослава окинула взглядом отражающуюся в зеркале подтянутую фигурку, ещё раз проверила, крепко ли держится повешенный за спину рюкзак, хорошо ли застёгнуты карманы, и развернула листик с текстом, переписанным со свитка. Сам свиток она спрятала в тайник, показанный ей прежней хранительницей перед самой смертью. Теперь она тоже верила, что однажды за ним придут.

Заученные почти наизусть слова слетали с губ легко, позволяя мыслям свободно перескакивать с одного на другое, в последний раз проверяя, не упустила ли она чего.

Губы уже произносили последнее предложение, когда с веранды донесся решительный стук в дверь и так хорошо знакомый мужской голос громко позвал: – Слава! Открой!

«Вернулся всё же!» – мелькнула торжествующая мысль, но особой радости почему-то не принесла. Может, потому, что как раз в этот миг вокруг разом сгустился мрак, с безумной силой затягивая Ярославу в вертящуюся перед глазами воронку.

Первые минуты после того, как рассеялась мгла, Ярослава пыталась выжить, лихорадочно вспоминая всё, что когда-либо слышала о правилах выживания при попадании в топи. Вроде нужно не барахтаться, а найти опору и постепенно на неё переместиться, ещё неплохо иметь жердь или длинную ветку… Женщина огляделась. Вокруг ядовито-зелёная, ровная, как стол, полянка, и только метрах в трёх какие-то подозрительные кочки. Слишком уж неправильные, чтобы захотелось к ним приблизиться. В другой стороне, метрах в десяти от неё, темнел довольно высокий бугор, увенчанный замшелыми каменными столбами, чем-то напоминающими старинное капище.

Засомневавшись, что выбрать – кочки или бугор, Ярослава оглянулась и обнаружила, что кочки стали значительно ближе. Выбор отпал сам собой. Громко и неожиданно даже для себя самой взвизгнув, женщина из последних сил рванулась к бугру. Метра полтора почти плыла сквозь мерзкую жижу, чувствуя спиной приближающуюся опасность, а потом вдруг ощутила под коленками твердь. Это открытие словно придало сил, Ярослава опустила вниз руки и, нащупав дно, поползла на карачках, не обращая внимания ни на уколы пиявок, ни на хлюпающую возле лица жижу.

Преследующее её неизвестное чудовище словно поняло, что жертва вот-вот уйдёт и, уже не скрываясь, торопливо зашлёпало по гуще. Этот звук кнутом подстегнул Ярославу, считавшую, что двигаться быстрее она не может. Ей было не до выяснения того, откуда взялись силы, главным в жизни вдруг стала примитивная и понятная цель – каменные столбы на вершине бугра. Преследователь предпринял новую попытку задержать ускользающую жертву, метнув в неё тонкой зелёной лианой, усыпанной острыми колючками и жёлтенькими, извивающимися как червячки, присосками.

И это было его ошибкой, не боявшаяся ни пауков, ни лягушек Ярослава просто на дух не переносила никаких червяков. Обнаружив на плече, почти рядом со щекой, эту мерзость, женщина просто обезумела от мысли, что эти червяки сейчас прикоснутся к коже, поползут по ней…