Ее ладони дрожали, но глаза смотрели с радостью. Взгляд долго изучал незнакомый предмет – крышечку, переливающиеся на солнце кристаллики, гладкую поверхность; пальцы осторожно касались металла.
– А я пойду. Пойду. Еще много продавать. Не хворайте.
– Спасибо вам огромное! И заходите, если что. Я всегда…
«Всегда напою, накормлю», – я знаю, что она хотела сказать, как знала и то, что в этот момент она не находит слов. Это нормально, это правильно.
– Не за что. И вам не хворать.
Я успела развернуться и прошагать метров десять, когда за спиной послышалось:
– Тир, смотри, какая игрушка! Нравится? Блестящая, красивая, и в ней можно увидеть наши лица. Посмотри, сынок…
В этот момент я повернулась.
На меня не смотрели – смотрели в зеркальце. И фотоаппарат запечатлел этот самый момент: улыбающуюся маму, пухлощекого на ее руках малыша, чей палец был задумчиво прижат к щеке. Чуть насупленные детские брови, вытянутую вперед руку с зеркальцем и развевающиеся вокруг обеих фигур, растрепанные жарким ветром длинные и кудрявые, как у Тайры, волосы.
Хит сезона. Бесценный снимок. Пусть один, но кому-то он будет очень-очень дорог.
Длинноносая камера отправилась в корзину.
– Домой, Ив? Или тебе еще чего-то здесь надо?
– Амой, – рассудительно подтвердила фурия.
И мы, поскрипывая корзиной, неторопливо зашагали по заметенной песком дороге.
– Говорю тебе, Халум, я купил два! А они не работают! То есть да, водичка та чем-то пахнет, а жена моя от нее нос воротит, говорит, достань ту, что была в прошлый раз. А я где ее достань? Где? Вот я купил сразу, как только услышал на рынке крик «чудо-вода» – понесся, как оголтелый, взял два пузырька, деньги, что собирался на табак потратить, выгреб. А оно, видишь, как обернулось? Надули. И пузырьки не те, и запах не тот, а цена еще выше. Туррум им в ребро. Надули, да.
– Те пузырьки были гладкими и синими, а те, что ты купил, прозрачными и стеклянными. Конечно, не те. Сразу мог бы понять. И крышки из глины…
– Мог бы. Да кто ж ее разберет – какая настоящая, а какая нет? У тебя жены нет, тебе не понять.
– Чего это не понять? Я, вот, не успел, а так бы на Ирейе испробовал. Давно на нее смотрю, а подойти все… ну никак.
– Отошьет она тебя.
– Вот и говорю. А с водой бы подошел.