«Точно! Дело нечисто!..»
Вдруг предводитель увидел нечто необычное, что никак не укладывалось в голове.
«А ведь Дичко-то уже не несет! Эвон, как ровно идет! И рысью, спокойно — а не скачками… И на дорогу выскочил, значит ног по кочкам не перебьет. А ну-ка!.. Не подведи, гнедой!..»
Будто услышав Прозора, будто вняв его мольбам, гнедой жеребец напрягся, вытянулся тетивой и стал медленно нагонять Дичко.
«Ух!.. Это дело! Щас я княжича перехвачу, сдерну к себе… Эк, как мой-то коняга пошел!»
— Добромил! Добромил! — что было мочи заорал Прозор. — Щас тебе помогу! Я тебя схвачу, а ты в меня котом цепляйся!
Но княжич не обернулся на истошный крик дружинника. Сидел в седле ровно. Богатырю показалось — мальчик окаменел.
Так порой бывает с человеком, что полз ввысь по отвесной скале и вдруг не почуял под ногами опоры. Суматошно нащупал маленький выступ, уперся в него ногой и замер. Вниз глянуть жутко. Кругом пустота. Тогда только и остается, что вцепится в невидимые трещинки и бояться не то что шелохнуться, а даже дышать. Надо замереть, а то одно неверное движение — и уже ничего не поправишь…
А расстояние меж гнедым и Дичко сокращалось. Вот уже близко та непонятная тьма, что окружала Добромила. Уже рядом колышутся те острые языки. Один из них, словно невзначай, лизнул Прозора по лицу.
И тут могучего дружинника обуял страх. В жизни такой жути не ведал! Вдруг помн
Помн
Не мешкая богатырь изогнулся ловкой рысью, потянулся… И схватив княжича поперек тела, сильно — нещадно! — выдернул его из седла.
Ошибись Прозор хоть чуть-чуть! Не соразмерь свою силу и ловкость, то все… В лучшем случае на таком бешеном скаку они сверзились бы вниз так, что… А в худшем… Впрочем, времени размышлять не было.
Все обошлось. Мощные руки уложили княжича поперек крупа жеребца — будто невеликую охотничью добычу. Тут же Прозор потянул поводья. Гнедой жеребец смерил бег и встал.
А Дичко, освободившейся от ноши, вдруг пронзительно заржал и описав широкий круг подбежал к гнедому и ткнулся мордой в голову Добромила.
Прозор цыкнул на жеребца. Экий неучтивец, натворил незнамо что и ведет себя так, будто ничего не случилось! Потом виниться будешь. И до тебя черед дойдет. А сейчас не мешай.
Ловко и бесшумно соскочив на серые дорожные камни, богатырь бережно взял княжича на руки, не мешкая отнес его на траву.
У Добромила были плотно сжаты веки и казалось — он не дышит. Мальчик будто окаменел: настолько твердо и холодно его тело. Даже сквозь одежу ощущается. Будто он на морозе побывал. А ведь тепло…
Прозор утер взмокший лоб откинул разметавшиеся белые пряди волос и стал поджидать спутников. Любомысл хороший знахарь — поднимет княжича. Вон, как спешит. Старик-старик, а уже вровень с мόлодцами скачет. И правильно — видит, что вроде бы все обошлось — но что-то не так. Добромил лежит, а Прозор над ним склонился.
Богатырь поднес лезвие ножа к губам Добромила и облегченно перевел дух. Блестящий клинок сразу же запотел. Дышит княжич…