На лице Дитера не дрогнул ни один мускул, и он не ответил, но я была уверена, что угадала верно. Как я могла противостоять ей? Вместе с еще нерожденной дочерью, пусть и Оракулом? О, если бы я только знала!
– Поэтому я пришла к тебе на помощь, любимый, – произнесла я как можно мягче и убедительнее. – И пошла бы за тобой в огонь и воду… Почему пошла бы? Потому, что сейчас я отвечаю не только за себя, но и за нашу дочь. Ты помнишь об этом?
Мы подошли к решетчатой двери, и Дитер остановился. Если бы только мои руки были не скованны! Я бы сняла с него эти дурацкие очки и заглянула прямо в глаза, без страха и отвращения, с любовью – так, как могла смотреть только я. Он вспомнил бы тогда!
– Ее зовут Тея, – сказала я. – Пожалуйста, вспомни. Мне с каждым днем все тяжелее оберегать ее, но я держусь ради нее и ради нас с тобой. Потому что вы – мое сокровище! Я люблю тебя, Дитер! И люблю нашу доченьку…
Он глубоко вздохнул. Выражение муки промелькнуло на лице, по телу прошла дрожь, и в очках блеснул знакомый теплый огонек. Губы приоткрылись.
На какое-то мгновение мне показалось, что он хочет что-то сказать. Может, назвать мое имя. Может, признаться, что любит меня и помнит. Может, даже поцеловать…
Теплая ладонь легла на мою щеку, погладила ласково, нежно, совсем как прежде. Я беззвучно заплакала, прижавшись к его руке губами. Дитер отстранился.
– Я служу повелителю Элдору, – глухо произнес он. – И королеве Анне Луизе.
Огонек в очках погас, и лицо снова стало каменным и пустым.
– Приказано доставить пленника в каземат.
С этими словами он втолкнул меня в камеру. Засов лязгнул, точно опустившийся нож, разрезавший мое сердце пополам.
Глава 16
Тайна фессалийской ведьмы
Едва стихли гулкие шаги, как я упала на топчан и расплакалась. Невыносимая боль терзала мое тело и душу. Будь проклята эта ведьма! Будь проклят правитель Кентарии!
Я рыдала так горько и безутешно, что в конце концов заболела голова, и я провалилась в бессознательное состояние, в котором не было снов. Очнулась от странного шепотка: призрачный голос доносился со стороны, но что говорил? Не могла расслышать.
«Так и сходят с ума», – мрачно подумала я, вытирая мокрое от слез лицо.
– Подумаешь, спит! – различила я слова одного призрака. – Так разбуди!
– Почему я должен? – огрызался второй. – Ты буди!
– Эй, умолкните! – прошипел третий, чей шепот казался мне реальнее других. – Тут выбираться надо, а не спорить.
– Как же ты выберешься, если над нами Черное Зеркало? – проворчал первый.