По ту сторону изгороди

– Слушай сюда, мямля, – Настя надвинулась на него, крепко схватила за футболку у горла, – если сейчас не возьмешь у меня эту чертову сигарету, я засуну её тебе в рот целиком, зажжённую.

Эта угроза подействовала, Антон знал, что Настя не шутит, да если придется она целую пачку сигарет засунет ему в рот. Он решил подыграть, а как только Настя потеряет бдительность, схватить банку и выскочить на улицу. Он осторожно взял папиросу, покрутил в руке.

– А можно я сяду? – спросил он, поднося фильтр к губам, показывая, что настроен серьезно.

Каланча хихикнула, а Настя с усмешкой сказала:

– Да, пожалуйста. Можешь даже лечь.

Антон присел на лестницу, крепко сжал банку, оттолкнулся, резко соскочил, бросил сигарету на пол и побежал, успев толкнуть одну из подруг Насти. Загорелись лампы, реагирующие то ли на громкий звук, то ли на движение. Антон успел подумать: «почему-то до того пока не вздумал бежать лампы не горели».

Далеко убежать не успел, его схватила каланча, а царевна ударила кулаком в живот. У Антона перехватило дыхание, он скрючился, словно червяк на крючке и застонал.

– Эх ты, Антоша, а ведь если бы не вздумал спасать хомяка, то смог убежать, – улыбалась Настя. – Сдался он тебе.

Банка лежала в шаге от его ног.

– Вот я бы бросила, – сказала она, – да что хомяка, я бы хоть кого бросила если мне угрожали. Дурачок все-таки ты, правильно про тебя мама говорит.

– И я бы бросила, – поддакнула каланча, а царевна энергично закивала головой.

– Что будем с ним делать? – спрашивала царевна.

– Тащите его сюда, – скомандовала Настя, поднимая выброшенный Антоном окурок.

Они положили его на холодный пол. Толстая надавила на грудь коленом, а косая держала ноги. Антон закричал, но тут же получил кулаком в челюсть.

– Молчи! – заорала Настя, – еще один звук и будешь всю пачку жрать.

Антон примолк.

– Молодец, вот так и надо. А теперь будь добр, открой рот.

Антон сжал губы так сильно, как только смог. До белизны, до боли.

– Значит не хотим по-хорошему? – Настя глянула на царевну и махнула головой.

Сначала она ударила его по лбу, а затем надавила на щеки толстыми, сильными пальцами. Губы разжались сами собой, Антон потерял над ними контроль.