Костер освещал небольшую опушку, три палатки и сухие ветви ближайших деревьев. Мишка в очередной раз достал карту, разложил её на земле и с важным видом склонился, изучая. Он делал вид, что легко читает карту, говорил, что без труда может сказать, где находится. Антону же казалось, что по карте ничего нельзя определить, она изрисована множеством линий: толстых, пунктирных и тонких, еле различимых.
– Ага… как лопать в одного весь шоколад, так нормально, а как идти за дровами, так устал, – буркнул Мишка, не отводя взгляд от карты.
Колька сокрушенно вздохнул и вылез из палатки:
– Я ведь говорил уже, что не могу без сладкого.
Он подошел к костру, с горечью поглядел на сосиски, сглотнул:
– Эти местные, из рубленой говядины. Жарить долго не нужно, а то высохнут.
– Иди давай уже, ты на сегодня свою порцию съел, – заулыбался Сашка.
– А вдруг я повстречаюсь с тем врачом, что порубил больных? – он опасливо озирался, вглядываясь в темные ветви. За спинами зашуршал куст, Колька подпрыгнул, бока и щеки дернулись и затряслись, словно желе, которое мама Антона делала почти на все праздники.
– Нет, – уверенно сказал Мишка и поправил очки. В линзах отражался мерцающий огонь и сосиски, пронизанные прутиками. – Больница далеко отсюда.
– Откуда ты знаешь? – с раздражением сказал Колька, покачал рукой, подрагивая пальцами, – из этой своей карты что ли?
– Из неё.
– А может там еще написано про книгу с заклятиями, вызывающими демона ночи? – с издевкой сказал Колька.
– Нет, – спокойно отозвался Мишка, – это просто карта.
Колька снова тяжело вздохнул и пошел в лес. Какое-то время слышалось его дыхание, скрипы ломающихся под ногами веток и шуршание листьев, а потом он умолк. Трещал костер, шипели сосиски, и время от времени кричала вдалеке ночная, одинокая птица. Антон ежился и тянулся ближе к костру, ночной лес оказался морозным, совсем не таким, как представлялся в мечтаниях. В его многолетних грезах было почти так же: костер, палатки, друзья, сосиски и страшилки перед сном. Вот только он не думал, что ночи в лесах холодней, чем в городе.
– Эй, толстяк! – крикнул Мишка и кинул в темноту, в ту сторону, куда ушел Колька, большую шишку. – Далеко не ходи.
Сашка откусил сосиску и с набитым ртом сказал:
– Да не заблудится, если что на запах жареного мяса выйдет.
Жир блестел у него на подбородке и пальцах, языки пламени отражались в глазах. Он выглядел счастливым и беззаботным. Рядом с поваленным сосновым бревном, на котором поместились Антон с Сашкой, лежала ржавая коробка, когда-то бывшая пеналом. В неё легко влез сандаль, подобранный в подвале. От него разило мочой, а на подошве просматривалась маленькая дырка. От коробки с трофеями веяло морозом. Казалось, стоит прикоснуться к ней, как палец тут же превратиться в лед. Антон вновь поежился и втянул шею.
Сашка поймал его взгляд:
– Сожжешь ведь, угли есть придется.
ebooksa