— Что? Ты о чём, Тина?
— Я говорю, что тебя ломает к морозу. Скоро будут заморозки. Ты кофе будешь?
— Лучше чай. Так ты сводку слушала?
— У меня свои сводки. Садись поближе к батарее, а то синий весь. Куртку давай.
— Спасибо, я сам… — он накидывает куртку на спинку стула и поворачивает к радиатору: А что значит "свои сводки", Тина?
— Думаешь, кроме тебя больше никто не воевал, нигде и никогда? У всех нынче боевые раны ноют. Мои детские переломы тоже.
Дан чуть построжел лицом, но сказал мягко, успокаивающе: Тина, детские переломы это не боевые раны.
Лучше бы он этого не делал! На фоне хлопотного и пасмурного дня замаячил призрак Олега Зотова и дурная волна раздражения понесла меня на всех парусах в неизвестном направлении.
— Ещё какие боевые! Самые настоящие боевые ранения имени детского дома Радуга. Семь переломов и трещин, не считая вывихов и сотрясений… — заявляю я самым небрежным тоном, смахивая пыль со стола.
Он уставился на меня с застывшим лицом и беспомощными глазами спаниеля, а губы совсем посинели.
— А ты детдомовская?
Теперь я разозлилась уже на себя и прикусила язык. Кажется, мальчик заставляет меня болтать лишнее. Никогда я не говорила здесь о детдоме, даже не упоминала… Ну что за идиотка! Я с кривоватой, по собственному впечатлению, улыбкой пожала плечами и пошла за чайником, ругаясь про себя в выражениях, которые не принято произносить вслух.
Ашот с бесстрастным лицом смотрел в окно над печкой, с кипящим чайником. Господи, а этот-то причём! Ну почему я, временами, бываю такой непроходимой дурой?
— Осторожно, Тина, горячий…
Витька убрал на свой стеллаж кубок, подошёл с мрачным видом.
— Я уже заварил, цейлонский. Там полный чайник, заварка свежая. Я тоже чаю… Холодно.
Мы тягостно помолчали, каждый за своей чашкой. Минут десять слушали тоненький писк Лебединого озера, потом Витька выключил кассету. Мне хотелось провалиться сквозь землю. Как спасительный сигнал прозвучал колокольчик у двери и Ашот поднялся посмотреть входящего.
— Витя, готовь свою рюмку. Это Вилов.
Витька вышел сам, оставив дверь открытой.
— Добрый день, Хорс Камилович — услышали мы: У меня всё готово, как и обещал. Принимайте работу. Второй, как договорились, завтра в это же время, или чуть позже.
ebooksa