– А летать ты умеешь?
– Ну, самолет этот едва ли взлетит. Наверно, насквозь промерз. А вот как действуют летчики, я представляю лишь в самых общих чертах, причем только по рассказам отца. Но машина эта со всеми удобствами поднимет только двоих человек, которыми, конечно, скорее всего, окажемся мы с тобой. Впрочем, скорее всего, я сумею только доехать на нем до моря, а если взлечу, то тут же уткнусь носом в лед.
Амелия принялась обдумывать мысль о побеге в обществе Гэвина. Остававшимся на корабле она ничего не была должна. И все же даже думать на эту тему было неприятно.
Внимательно посмотрев на самолет, она заметила, что дверь в кабину осталась открытой. От порога к земле спускались ступеньки. Поднявшись наверх, девушка сунула голову внутрь.
– Иисусе, – произнесла она. – Здесь тепло. Как такое может быть?
Поднявшись за ней по ступенькам, Гэвин заглянул в кабину, а потом встал рядом с ней. – Здесь не просто тепло, на этом самолете летали. Мотор выключили совсем недавно, поэтому-то здесь и тепло, даже при открытой двери. Двигатель еще не остыл.
– А это значит, что совсем недавно здесь кто-то был, – отметила Амелия.
Они вышли из самолета и осмотрелись по сторонам. Никого и нигде. Тщательно осмотрели корпус самолета, осторожно прикоснулись к днищу. Сомнений не было. Гэвин прав. Двигатель был теплым.
– Но как такое возможно? – спросила Амелия, снимая ладонь с обшивки.
– То, что эта машина принадлежит к другой эре, не означает, что она не могла сохраниться в хорошем состоянии… потом какой-то летчик-энтузиаст совсем недавно летал на ней. Однако трудно понять, кто и как мог прилететь в такую даль на таком легком самолете.
– Но где же тогда пилот? – спросила Амелия.
– Самолет мог совершить здесь вынужденную посадку из-за нехватки топлива или непогоды. Причин может оказаться множество. Неисправность двигателя, например. Потом прилетевшие вышли, чтобы осмотреться, оценить свое положение, как это делаем мы, или решили пописать, и тут налетел шторм. Помнишь, как быстро меняется здесь погода? Я смотрел в эту трещину в палубе. Только что небо было чистым, светила луна. И тут же застонал ветер, ударил снег. Я даже моргнуть не успел. Снежный заряд застал пилотов снаружи, они не сумели вернуться в самолет и теперь лежат где-то рядом, под снегом и наледью. Черт, да мы можем стоять сейчас на их телах. Или они вслепую направились не в ту сторону, провалились в сугроб или упали в море. Затеряться в здешней непогоде совсем нетрудно.
– Вполне возможно, – согласилась Амелия. – Кстати, о том, как мы оказались здесь. Сперва все было отлично, а потом мы вдруг угодили в этот кошмар.
– Из теплого и чистого моря – и сразу в этот ледяной ужас, – проговорил Гэвин.
– Именно. A теперь еще оказывается, что мы даже не знаем, почему оказались на том корабле и как попали туда.
– Я думал, что память вернется ко мне. Думал, что причиной всему был полученный шок. Теперь я в этом совершенно не уверен и твердо знаю, что здесь что-то не так, Амелия. Сперва все эти корабли, а потом еще и самолет. Получается, что все они попали сюда сквозь какую-то дыру в пространстве и погибли – может быть, сто лет, а может, и всего лишь пять минут назад.
Ветер понес снежинки. Насквозь пронизывающее дуновение способно было выстудить даже открытое пламя.
Амелия укрыла шарфом рот и кончик носа.
– Но зачем мы стоим на холоде? Давай переждем метель в самолете.
Войдя внутрь, они закрыли дверь, отгородившись ею от ветра и холода. Мотор уже остывал.