Русский медведь. Царь

22
18
20
22
24
26
28
30

– Да, но Элеонора…

– Я верю в ее благоразумие. Тем более что у Габсбургов действительно некого сажать в Мадриде. Законные претенденты умерли благодаря проискам лукавого. За что им теперь сражаться? Испания не согласится на объединение корон с ними. Им австрийцы не по душе.

– За что? – переспросил, усмехнувшись, Людовик. – Да хотя бы за то, чтобы короны не объединил я.

– Вот это и предложите… – тихо произнесла Франсуаза, потупив взгляд.

– Но ведь это перечеркивает все успехи в этой войне!

– Разве это мешает вам посадить в Мадриде своего наследника, упомянутого в завещании? – удивленно подняла бровь Франсуаза.

– Пожалуй… – произнес после нескольких минут раздумья Людовик.

Глава 10

31 декабря 1706 года. Москва. Преображенский дворец

Петр с серьезным лицом и плотно сжатыми губами дочитал донесение и, аккуратно вернув его в папку, откинулся на спинку кресла.

– Плохо, очень плохо… – произнес он тихо.

– Мы не думали, что сопротивления практически не будет… – потупив глаза, произнесла Анна. – Я виновата… и готова понести любое наказание.

– Мы виноваты! – одернул ее Петр. – Мы. Или ты думаешь, что я не знал то, в каком ужасном упадке находится европейская медицина? Это у нас демографический бум набирает обороты из-за введения норм элементарной гигиены, внятной медицины, пусть и ограниченно, а также усердной борьбы с эпидемиями. А у них всего этого нет. Вообще. Это мы оба с тобой оплошали. Даже скорее я, чем ты.

– Ты? – неподдельно удивилась герцогиня. Да, Петр в ее глазах всегда был уникальным человеком, но она знала, что самым сложным для любого мужчины является признание своей неправоты.

– Да. Потому что на тебе лежало только исполнение моих планов. И ты их выполнила превосходно. А вот планы были дурацкими…

– Не говори так!

– А как еще говорить? – удивился Петр. – Одно из самых замечательных событий наших дней – Война за испанское наследство закончилась раньше времени. А должна была тянуться еще лет семь-восемь и закончиться колоссальным коллапсом, по сравнению с которым Тридцатилетняя война – детский лепет.

– Но ведь ты добился своего, – лукаво улыбнулась Анна.

– О да! Династический кризис Бурбонов и Габсбургов уже сейчас стал поистине всеобъемлющим. И выход моей книги «Проклятье королей» оказался подкреплен более чем вескими доказательствами. Переполох в Европе изрядный. Не только среди королей. Аристократы и финансовые воротилы в тихом ужасе. Но нужно было мягче действовать. Менее раздражающе.

– И что теперь будет? – насторожилась Анна.