– Мы пойдем другим путем, – усмехнулся император. После чего повернулся к дежурному. – Приказ по лагерю. Сворачиваемся. Спешно. Подготовка к марш-броску.
– Есть, – козырнул дежурный и вылетел на улицу.
– Повоюем, – как-то особенно кровожадно улыбнувшись, произнес тому в спину государь.
На самом деле он не был ни разу уверен в успехе кампании. Слишком уж много людей оказалось у противника. По паническим настроениям Мстиславского и его гусар – все сто тысяч. Да еще и семьдесят пушек, которые наверняка увеличились за счет трофейных 3-фунтовых «Единорогов». Очевидно же – шли брать Москву. И возьмут, если Дмитрий ничего не предпримет.
Сколько у него было людей?
Шесть батальонов линейной пехоты. Рота гренадеров. Рота штурмовиков. Рота егерей. Дивизион кровавых гусар. Эскадрон рейтар. Два дивизиона полковой артиллерии. Батарея полевой артиллерии. Ну теперь еще и неполные пять сотен крылатых гусар. То есть примерно четыре тысячи пехоты, тысяча кавалерии и сорок два орудия. Прилично. Но капля в море по сравнению с войском, что привел Герай. Да, у Дмитрия пехота была прекрасно обучена, опережая в плане тактики и техники своих противников на голову, но десятикратное, а то и двадцатикратное превосходство в живой силе и двукратное в артиллерии – это очень и очень опасно.
Хотя, конечно, не фатально.
Вон при Роркс-Дрифт англичане встретились с зулусами без всяких пушек, не говоря уже о пулеметах. Сколько их там было? Полторы сотни. А противника? Около четырех тысяч. И ничего. Победили.
– Государь, – напряженно произнес Петр Басманов.
– Что? – произнес Дмитрий, сфокусировав взгляд на нем. – Боишься?
– Боюсь, – после некоторых колебаний сказал тот.
– Мы все боимся, – поддержал его Мстиславский. – Сила совершенно невиданная. Как ее побить?
– Взять оглоблю – да по хребту.
– Чего, прости?
– Петя, тебе не кажется, что ты повторяешься?
– Но…
– Там, под Смоленском, ты тоже говорил, что врагов слишком много и нужно отступать. Или забыл уже?
– Такое не забудешь.
– Правильно. А тут что? Снова их много?
– Но их действительно много…