Я насторожился. Похоже, Питер Линч собирался рассказать мне, при каких обстоятельствах он оказался моим вынужденным спутником.
— Да, он столкнул в эту ловушку меня, Питера Линча, бригадира полиции в Джорджтауне, после того, как я пристрелил такого опасного гангстера, как Бледнолицый. Разумеется, я действовал в пределах законной самообороны, ведь он выстрелил в меня первым. И после этого, черт возьми, со мной расправился какой-то мальчишка…
— Вы уже говорили про его сообщника, какого-то мальчугана. Кто это?
— Это парнишка, ловкий, как кошка. Он выскочил из воды — не сомневаюсь, что он следил за мной — и, неожиданно бросившись на меня, сбил меня с ног. И я рухнул в оказавшийся открытым люк.
Я уже догадался, кого он имеет в виду, но все же попросил полицейского уточнить, что это был за мальчишка.
— Это был малолетний бандит, воровавший рыбу из рыбацких сетей. Вы должны знать его — он был вашим учеником.
— Фрэнки Бойд!
Полицейский подпрыгнул, словно ужаленный пчелой.
— Значит, вы признаетесь, что он был вашим сообщником!
— Ах, Линч, если бы вы внимательно слушали мой рассказ, вам стало бы понятно, что я то и дело упоминал его, постоянно причинявшего мне одни неприятности. Именно он выдал меня таинственным преступникам… Именно его я видел в саду виллы, в которой меня держали, как пленника… И я не сомневаюсь, что он был шпионом на службе у гангстера Тоби Скруби. Он явно относился к числу главных действующих лиц этой истории, но какую роль он играл? Кому он подчинялся? И почему он так ненавидел меня? Он как будто мстил мне, но за что?
Я старался напрасно. С таким же успехом я мог бы преподавать бравому бригадиру начала теории пространства и времени на языке высшей математики. Линч упорно держался за свою теорию: я был знаком с Фрэнки Бойдом, я общался с ним до того, как он упомянул его, следовательно, мы были сообщниками.
— Эл Бекетт, я советую вам откровенно рассказать мне обо всем, иначе я…
Он не закончил фразу, так как сильнейший толчок сбил его с ног. Еще один толчок заставил судно опасно накрениться, после чего все лампочки на пульте управления разом погасли. Из соседних помещений до нас долетели звуки рвущегося металла и грохот падающих на металлический пол деталей каких-то механизмов.
Мы обменялись тревожными взглядами.
— С нашим судном что-то случилось, — сообщил Линч после продолжительного молчания. — Хотел бы я знать, смогу ли я когда-нибудь сообщить шефу все подробности нашего путешествия.
Я отвернулся, стиснув зубы. Этот дуралей все время думал только о своих обязанностях полицейского!
Шум вокруг нас немного ослабел, и у меня зародилась надежда на благополучное завершение странного приключения. Но в это же мгновение по лодке был нанесен еще один удар, гораздо более сильный, чем все предыдущие. Я еще успел увидеть, как металлическая панель передо мной согнулась, затем смялась, словно лист фольги. Потом она разлетелась на куски с адским скрежетом. Я напрягся, ожидая вторжения забортной воды, которая на такой глубине должна была мгновенно расплющить наши тела.
Странно, но наша кабина осталась сухой. Только над панелью управления взлетело облако пыли и появился едкий дым. Зеленая вспышка свидетельствовала о коротком замыкании внутри приборного блока. Что-то закричал Линч, но я не понял, что именно, потому что вырванный из гнезда рычаг со страшной силой ударил меня в лоб.
«Нокаут!» — успел подумать я. В ушах у меня зашумело, в глазах потемнело, и я рухнул на пол. Похоже, что затем на меня обрушился настоящий град ударов, но я уже ничего не чувствовал, потеряв сознание.