Хотелось бежать к площадке. Но я сдерживалась, из-за чего то семенила, то шла слишком медленно, а когда увидела знакомый силуэт, вовсе остановилась. Он повернулся ко мне и слабо улыбнулся.
Это был Андрей. Немного не такой как в последнем воспоминании, тот парень был счастлив и влюблен, а этот юноша страдал и казался затравленным.
Что же ты натворил?
Он подошел ко мне сам, не вынимая рук из карманов, словно сдерживал сам себя, чтобы не прикасаться ко мне. Парень бросил короткий нервный взгляд на камеры видеонаблюдения, а затем ласково позвал:
— Привет, Кристина.
Вместо ответа, бросилась ему на шею.
— Скажи, что там был не ты… Скажи, что в озере был не ты!
— Уже говорил, там не я.
— Хорошо, хорошо.
— Думал, ты больше не придешь.
— Мне нужно было время, — терлась носом о черную приятно пахнущую футболку, чувствовала, как его руки несмело и очень нежно гладят меня по затылку.
— Я умею ждать, ты же знаешь, — он смущенно улыбнулся.
— Знаю.
— Давай, отойдем подальше от камер? — он увлек меня в темноту. С ним было не страшно. Теплая мягкая рука. Живой, настоящий Андрей.
— Кстати, — сняла рюкзак с плеча и выудила плеер. — Смотри, что нашла. Это же твой?
Парень провел пальцем по трещинкам, повторяя причудливый узор. Его ноздри странно раздувались, а рука задрожала. Андрей сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться.
— Нет, не мой.
— Но, как же?
— Это твой. Я подарил его на первый день рождения, который мы отметили вместе. Тогда тебе исполнилось пятнадцать. Ты очень любила музыку.
Он сказал это с блуждающей улыбкой на губах. Вновь стало странно и жутко, а по телу пробежал холодок. Обычно так говорят о мертвых, со смесью тоски и горьковатой радости.