Но я ведь жива?
— Андрей, как давно мы знакомы? — нервно щипала себя за руки. Чувствую — значит живая. Бред какой-то.
— А сколько тебе сейчас лет? — ответил парень вопросов на вопрос и остановил меня, не давая делать себе больно.
— Девятнадцать.
— Получается около пяти лет. Прости, я немного теряюсь во времени… — он мучительно потер виски, а в глазах стали появляться знакомые отблески.
— Опять началось? — привстала и взяла его за плечи, стараясь вглядеться в любимое лицо и разгадать, что же с ним творится.
— Да, — Андрей, смотрел сквозь меня, словно за моей спиной кто-то стоял.
Сглотнула и резко обернулась. Никого.
— Останься со мной еще немного. Расскажи, кто тебя мучает? — он не ответил и попытался осторожно оттолкнуть, но я только крепче впилась ему в плечи, оставляя на коже под футболкой глубокие следы от ногтей.
— Ты ничего не понимаешь, Кристина. Он чудовище. Только я могу это остановить,
— зло огрызнулся парень.
— Возьми меня с собой. Твой отец дал мне пистолет, не сражайся один, позволь помочь.
— Отец? — на лице Андрея появились новые чувства, которые я никак не могла разгадать. Отчаяние, ненависть, тоска?
— Он переживает. Я тоже. Вернись домой, — без особой надежды попросила парня. После вчерашнего откровения в машине мне слабо верилось, что Андрей жив. Анализы ДНК, следы переломов, одежда…
— Это невозможно, Кристина. Когда ты разберешься во всем, тогда ты поймешь меня.
— Расскажи, что случилось. Почему отец избил тебя? Как я потеряла память?
— Это было ужасно, Кристина… Тот день… хорошо, что ты все забыла. Но теперь тебе надо вспомнить все. Самой. Не могу рассказать тебе, вдруг я обманываюсь, вдруг это, действительно сделал я? Теперь уже не верю сам себе.
— Я тебе верю. Расскажи!
— Нет, тогда у тебя будет моя версия событий. Ты должна сама. Все случилось в том же лесу, я привез тебя туда спустя два года, надеясь, что вспомнишь, но ты так сильно испугалась. Прости, прости, прости, — он вцепился в волосы и начал раскачиваться из стороны в сторону. А безумные глаза вдруг стремительно стали менять цвет. И темно-карих, они превращались в желтоватые и звериные.
— Андрей.