Потоп

Окрик.

Поднялась следующая линия. И почти сразу — новый залп.

Конница противника от такого угощения обильно летит на землю, но сохраняя инерцию движения, продолжает накатываться.

Полсотни шагов.

Последние две линии дают общий залп. Первая — с колена, вторая — стоя. Стараясь как можно крепче угостить неприятеля.

И… ничего.

Всадники не решились бить натиском пехоту. Да и сработал эффект от урона, из-за которого добрая треть атакующей конницы уже как корова языком слизнула.

Они отвернули.

И бросились обратно туда же, откуда еще совсем недавно пробирались к городу. Туда, куда продолжала прибывать неприятельские войска. Из-за чего беглецы сумели закрутить натуральную давку — ведь в той узости столкнулись две толпы, двигавшиеся в противоположном направлении.

За спиной жахнули вновь осадные мортиры.

И в эту массу людей… в это вавилонское столпотворение опять прилетели 10-дюймовые бомбы. Только усилив панику и хаос. Ну и собрав свою кровавую жатву.

По пехоте раздались команды.

И всколыхнувшись волной солдаты пошли вперед.

Атакуя в лоб.

Мерно шагая под барабан.

Никаких криков. Никакой суеты…

Словно и не бой, а какое-то представление.

Кавалерия же поскакала куда-то в бок, явно совершая какой-то обходной маневр. И уланы, и карабинеры. Всей массой.

Молодой командир орудия искренне перекрестился. И вздрогнул. Это вновь ударили осадные мортиры, отправляя третий залп тяжелых чугунных бомб по скоплению неприятеля. Отчего парень невольно перекрестился еще раз и даже поцеловал крестик, благодаря небеса.

Что было дальше бывший крестьянин не видел.