Гулко.
Раскатисто.
Миледи аж присела. Да и не она одна.
Несколькими секундами спустя она уже выбежала во двор. Откуда увидела дымное облако над макаронной мануфактуре… или фабрики, как ее называл царевич.
Отдала несколько команд.
И уже пять минут спустя ехала в пролетке в сопровождении группы конных лейб-кирасир к месту взрыва…
Это была небольшая фабрика. Крошечная считай. Меньше сотни сотрудников. Совмещенная с мельницей тонкого помола. Вот она-то и взорвалась.
Алексей Миледи в свое время предупреждал по поводу этой возможности. Из-за чего и вынес производство ниже по реке. Подальше от других объектов. Дескать, если мелко помолотую муку поднимет ветром плотным облаком да откуда-то возьмется иска получится объемно-детонирующий взрыв. Очень и очень неприятный.
Ну взрыв и взрыв.
Тогда Арина даже не придала этому никакого особого значения.
Да, она знала, что время от времени случаются трагедии на мельницах. Но редко и не Бог весть какие.
А тут — вон как бабахнуло.
Мельницу развалило. Да и у остальных построек самое мало — крышу сорвало.
Она подъехала ближе.
Остановила пролетку.
Закрыла глаза и устало потерла лицо. Ее ведь предупреждали, а она не углядела. Судя по взрыву муки много разметало.
Скосилась.
На веточке кустика задорно покачивались готовые макароны. Да и под ногами они встречались.
— Му… — ошарашенно произнес Герасим, подцепив одну из них.
— Вижу, — сдерживая растущее раздражение, произнесла Миледи как можно более ровным тоном. — Пошли людей проверить — остались ли живые. Если да — пусть им окажут помощь и в допросную.