— Алексей нам голову оторвет, когда приедет. Кошка в дверь, а мыши в пляс.
— Му-му, — покачал он головой.
— Думаешь, ему будет не до того?
Герасим сально усмехнулся.
— Да брось. — отмахнулась она. — Его этот вопрос с женитьбой тяготит. Он вряд ли станет в него влезать. Да и бабы у него есть. Черненькие правда. Но ему хватает.
Герасим пожал плечами с многозначительным видом.
— Ты то понятно, — фыркнула Миледи. — Еще бы завел и ухом не повел. А он у нас блюдет приличия. Ну что ты лыбишься?
Тот ответил жестами. Довольно неприличными.
— А что делать… молодость… хотя местами я от него не ожидала. Видимо держался, держался ну и дорвался. Да… Зато теперь слухи ходят по Москве — мое почтение. Разом перечеркнул всякие глупости будто он девиц не любит. Да и от желающих в горничные к нему попасть отбоя нет.
Герасим сально улыбнулся.
— Ладно… действительно надо выйти подышать…
И они направились во двор.
Вечерело.
Миледи вдохнула вечерний воздух полной грудью. И замерла…
Где-то невдалеке раздался перезвон женского смеха. Причем голоса… они были ей хорошо знакомы.
— Этого еще не хватало, — раздраженно буркнула она.
Скосилась на Герасима, который многозначительно улыбнулся.
— И давай без шуток! И так тошно…
После чего быстрым шагом направилась на звук смеха.
И верно — за углом Воробьева дворца, в небольшом скверике находились чернокожие «горничные» царевича всем составом. И о чем-то весело щебетали с несколькими лейб-кирасирами да несколькими другими молодыми парнями. В числе которых был и Кирилл. От чего у Миледи аж сердце сжалось.