Потоп

Царевич еще в прошлой жизни считал, что бесплатное люди не ценят. И даже как-то в шутку предлагал достаточно влиятельным людям усовершенствовать избирательную систему. Чтобы человек в день выборов голосовал не галочкой в бюллетени, а рублем. Понравился какой кандидат? Дал за него десять рублей. Очень понравился? Сто. А никто не понравился, так развернулся и ушел. И по тому, кто сколько собрал таких пожертвований и определять победителей.

Там тогда посмеялись, но не более.

Тут же Алексей нашел полное понимание в лице отца. Который, когда узнал, что сын затеял, смеялся до слез.

Послам же было не до смеха…

А война меж тем закончилась.

Петр в Вильно заключил мир с Речью Посполитой, а русский посол — в Константинополе.

Речь Посполитая обязалась до лета будущего года начать новые выборы монарха. Какого — не так важно. Главное — нового. Так что года на полтора-два она точно выпадала из игры, что на фоне недавних поражений грозило очень серьезными потрясениями.

Гетманщину с Крымом и в Варшаве, и в Константинополе признавали неотъемлемой частью России. И не как автономий, а в любой форме. Обязуясь принять с этих земель и разместить у себя всех недовольных.

К России отходили Полоцкое, Витебское и Мстиславское воеводства. К Швеции Мальборское и Поморское с переуступкой Мекленбургу шведской Померании за помощь в войне. К Дании — Крит. К Ирану — Багдад с большей частью Месопотамии.

Ну и так — по мелочи.

Оставалось этот договор согласовать с Исфаханом, но, как заметил посол Сефевидов — никаких неожиданностей не будет. Он Аббаса вполне устроит.

И все.

Красиво?

Алексей был доволен. Как и Петр.

Да, не Бог весь что. И в той же Москве даже раздавались отдельные возгласы по поводу продолжения войны. Что, дескать, слишком мало Россия получает. Но открыто высказать что-то ни царю, ни царевичу никто не решился. И ворчали в общем-то не сильно. В конце концов влезать в затяжную войну, как некогда Алексей Михайлович, с весьма мутными перспектива действительно удовольствия мало…

Царевич же возвращался к делам. Простым, обычным и насквозь повседневным.

А их хватало.

Они навалились на Алексея словно… тут даже и слов не подобрать. Во всяком случае приличного. Впрочем, все эти аварии на производствах его ничуть не удивили и даже не разозлили. Он их ожидал. Острая нехватка рабочих рук, в особенности квалифицированных, вынуждала многих заводчиков выжимать все соки из работников. Ну вот и аукнулось. Иначе и не могло бы быть. Люди то не роботы. Под такими нагрузками и то чудо, что столько продержались.

И то ли еще будет.

Так что Алексею предстояло совершить очередной подвиг Геракакла — очистить те самые конюшни, им самим и построенные в спешке. То есть ввести адекватное трудовое законодательство. Нормально ввести. Не на бумаге.