Доктор Уокер был сбит с толку.
— Ну, хорошо, Клара, — сказал он, — если ты не можешь ничего мне посоветовать, то я думаю, что мне придется самому позаботиться о себе.
— Так что же вы намерены сделать, папа? — Она сама шла навстречу опасности, как человек, который видит, что на него сейчас падет удар.
Он посмотрел на нее и не решился высказаться.
— Как ты похожа на твою покойную мать, Клара! — воскликнул он. — Когда я смотрел на тебя, то мне показалось, что она встала из могилы, — он наклонился к ней и поцеловал ее. — Ну, моя милая, ступай к сестре и не беспокойся обо мне. Еще ничего не решено, но ты увидишь, что все устроится к лучшему.
С грустью на душе пошла Клара наверх: теперь она была уверена, что скоро случится то, чего она так боялась — что ее отец сделает предложение миссис Уэстмакот. При ее чистой и глубокой натуре память матери была для нее священною, и когда она думала о том, что другая займет ее место, то это казалось ей поруганием святыни. Но этот брак казался ей и еще хуже, если смотреть на него с той точки зрения, какая будущность ожидала ее отца. Вдова могла очаровать его своею опытностью, смелостью, силою характера, непринужденностью в обращении — Клара допускала в ней все эти достоинства — но она была убеждена в том, что миссис Уэстмакот не годится в подруги жизни. Она достигла такого возраста, в котором трудно менять свои привычки, а затем она была совсем не такая женщина, которая захотела бы изменить их. Мог ли выдержать такой впечатлительный человек, каким был ее отец, постоянный гнет жены — женщины с таким твердым характером, в натуре которой не было ничего нежного и мягкого. Когда о ней говорили, что она пьет портер, курит папиросы, а иногда даже и длинную глиняную трубку, бьет хлыстом пьяного слугу, держит у себя в комнатах змею Элизу, которую она имела обыкновение носить в кармане, то это считала только эксцентричностью. Но все это сделается невыносимым для ее отца, когда пройдет первый пыл увлечения. Следовательно, ради него самого, а также и из уважения к памяти матери, не нужно допускать этого брака. А между тем, как могла она не допустить его? Что могла она сделать? Не могут ли помочь ей в этом Гарольд или Ида? По крайней мере, она скажет об этом сестре, и, может быть, та ей что-нибудь посоветует.
Ида была в своем будуаре, крошечной, оклееной обоями комнате, такой же чистенькой и изящной, как и она сама; ее низкие стены были увешены овальными украшениями из Имари и хорошенькими маленькими швейцарскими полочками, на которых стояла голубая посуда из Kara или белоснежный кольпортский фарфор. В низком кресле у стоящей на столе лампы с красным абажуром сидела Ида в прозрачном вечернем платье из mousseline de soie, и красный свет лампы падал на ее детское лицо и золотистые локоны. Когда в комнату вошла сестра, то она вскочила с места и бросилась к ней на шею.
— Милая Кларочка! Иди сюда и садись около меня. Уже несколько дней нам не приходилось поговорить с тобой. Но что это значит, что у тебя такое расстроенное лицо? Что случилось? — она выставила вперед указательный палец и разгладила им лоб сестры.
Клара подвинула стул и села рядом с сестрой, которую обняла за талию.
— Мне не хотелось бы огорчать тебя, милая Ида, — сказала она, — но я не знаю, что мне делать.
— Не случилось ли чего-нибудь с Гарольдом?
— О, нет, Ида!
— Или с моим Чарльзом?
— Нет, нет.
Ида вздохнула с облегчением.
— Ты меня страшно перепугала, моя милая, — сказала она. — Ты не можешь себе представить, какой у тебя важный вид. Так в чем же дело?
— Я думаю, что папа хочет сделать предложение миссис Уэстмакот.
Ида расхохоталась.
— Как могла придти тебе в голову такая мысль, Клара?
— Это верно, Ида. Я подозревала это прежде, а нынче вечером он и сам чуть-чуть не проговорился. Я думаю, что это вовсе не смешно.
ebooksa