О"Бриен взял жену за руку, и они стояли рядом, освещенные солнечным светом. Профессор же, заложив руки за спину, стоял у двери, и его длинная черная тень упала между ними.
— Ваше решение вполне разумно, — сказал он. — Отправляйтесь вместе в Австралию, и пусть то, что произошло между нами, навсегда будет вычеркнуто из нашей памяти.
— Но вы… вы… — пробормотал О"Бриен.
— Не заботьтесь обо мне, — сказал профессор.
Женщина разразилась рыданиями.
— Что я могу сказать в свое оправдание? — говорила она. — Как я могла предвидеть это? Я думала, что моя старая жизнь кончилась. Но она вернулась опять со всеми ее надеждами и желаниями. Что я могу сказать вам, Энсли? Я навлекла позор и несчастье на голову достойного человека. Я испортила вашу жизнь. Как вы должны ненавидеть и презирать меня! Зачем только я родилась на свет!
— Я не питаю к вам ни ненависти, ни презрения, — спокойно сказал профессор. — Вы неправы, жалея о том, что родились на свет, так как вам предстоит быть подругой человека, который выказал такие дарования в одной из высших отраслей науки. По справедливости, я не могу винить вас в том, что произошло, потому что наука не сказала своего последнего слова относительно того, насколько отдельный индивидуум должен считаться ответственным за наследственные, глубоко вложенные в него инстинкты.
Он стоял, жестикулируя и слегка наклонившись вперед, как человек, разбирающий трудный и не имеющий лично к нему никакого отношения вопрос. О"Бриен шагнул было к нему, чтобы сказать что-то, но слова замерли на его устах, когда он встретился с его бесстрастным взглядом. Всякое выражение сострадания или симпатии было бы дерзостью по отношению к этому человеку, личные страдания которого так легко растворялись в глубоких вопросах отвлеченной философии.
— Я думаю, что мы можем считать вопрос исчерпанным, — продолжал профессор тем же бесстрастным тоном. — Мой экипаж стоит у дверей. Прошу вас пользоваться им, как своим собственным. Лучше всего будет, если вы оставите город немедленно. Ваши вещи, Анна, я пошлю вам вслед.
Рука, которую О"Бриен протянул профессору, повисла в воздухе.
— Я почти не смею предложить вам свою руку, — сказал он.
— Напротив. Я думаю, что из нас троих вы в самом выгодном положении. Вам нечего стыдиться.
— Ваша сестра…
— Я позабочусь о том, чтобы у нее было правильное представление о происшедшем. До свидания! Пришлите мне оттиск вашей последней работы. До свидания, Анна!
— До свидания!
Они пожали друг другу руки, и на одно мгновение их взгляды встретились. Во время этого короткого обмена взглядами ей в первый и последний раз удалось заглянуть в тайники души этого сильного человека. Она вздохнула, и ее тонкая белая рука в течение нескольких мгновений продолжала покоиться на его плече.
— Джемс, Джемс! — вдруг вскрикнула она. — Разве вы не видите, что он поражен в самое сердце?
Профессор спокойно отстранил ее от себя.
— Я не обладаю эмоциональным темпераментом, — сказал он. — У меня есть дело, могущее дать мне удовлетворение — мои исследования о валиснерии. Экипаж ждет вас. Ваша мантилья в передней. Скажите Джону, куда ему везти вас. Теперь ступайте.
Эти последние слова были так неожиданны, и в тоне, которым он произнес их, было что-то вулканическое, стоявшее в таком резком контрасте с его бесстрастным тоном и неподвижным лицом, что О"Бриен и его жена тотчас же удалились. Он запер за ними дверь и некоторое время медленно ходил взад и вперед по комнате. Затем он прошел в библиотеку и выглянул из окна. Коляска удалялась. Он бросил последний взгляд на женщину, которая была его женой. Он увидел ее изящную, склоненную набок голову и прекрасные очертания ее шеи.
ebooksa