Она – моя, и Ты тоже!

22
18
20
22
24
26
28
30

Я не хотела верить, что всё это со мной происходит. И уже не могла больше плакать. Эмоций никаких больше не было. Из меня высосали всё, что можно и нельзя. Пролежала всю ночь с открытыми глазами и только под утро смогла заснуть.

Следующие дни помню плохо, словно всё в тумане было. Мне было так плохо, что не могла вставать. Чувствовала себя такой слабой и ничтожной, никому не нужной. Голова всё время кружилась. Кушать не могла, меня тошнило от любого запаха еды.

Все мысли были о Роме, Диане и её словах о моей настоящей матери. Неужели она сказала правду. А может быть она жива, и я могла бы найти её… Вот только зачем? Я ей тогда не была нужна, а сейчас тем более.

Родители терпели ещё несколько дней меня, а потом пришел отец и сообщил, что договорился, чтобы меня взяли обратно в школу уборщицей. Сказал, что достаточно времени дали мне, чтобы я пришла в себя. Нужно было выходить на работу в понедельник. Я покачала головой, улыбаясь ему.

— Я туда не вернусь.

— Что ты сказала? — грозно посмотрел отец.

— Я сказала, что не вернусь туда. — Бросила ему впервые вызов. — Я больше не буду игрушкой в ваших руках. Я живой человек, у меня есть свой голос и свои права, которые вы всё это время у меня забирали. Отныне я больше не позволю, чтобы вы решали мою судьбу!

Он разозлился. Лицо сразу стало багровым, а на глазах пелена ярости.

— Ах, ты не благодарная! — он налетел на меня и поднял руку, чтобы ударить.

— Рашид!

Выкрикнула неожиданно мама в ужасе и остановила его. А я отскочила, и мне видимо от испуга стало очень плохо, так что я сложилась пополам и меня вывернуло прямо в гостиной на полу. Когда я подняла голову, отец с прищуром смотрел на меня. А мама испуганно бегала глазами между мной и отцом.

— Айлин, — рыкнул он на меня. — Ты же не беременна?

Я молчу, и мама тоже, хотя она нервно дергается и пытается сгладить ситуацию.

— Рашид, что за глупости, конечно, нет. Давайте все успокоимся. Айлин, ты иди возьми, что надо, и уберись тут. — Она пытается вытащить отца, дергает за рубашку, но он тверд и не поддаётся попыткам матери.

— Я задал тебе вопрос! — продолжает громыхать.

Я зла и растеряна, а ещё мне плохо. Не замечаю, в какой момент начинаю трястись, словно мне холодно, и у меня лихорадка.

— Рашид, давай потом, не видишь, ей сейчас плохо.

Не знаю, почему мама впервые в жизни заступилась за меня, но она казалось старается, чтобы ссора не перешла в скандал.

— А ну пойдём со мной! — он схватил меня за предплечье и вытащил из дома.

Мама бежала следом, а я просила отпустить меня, так как мне было больно. В итоге он запихнул меня в свою старенькую волгу и повёз в больницу. Маму он не взял с нами. Я понимала, к чему всё идёт, и ещё сильнее занервничала. Он заставил сдать меня анализы. Ему обещали, что завтра уже всё будет известно. Меня продолжало трясти всю дорогу обратно домой то ли от нервов, то ли от холода. Не знаю, мне просто было ужасно страшно. Что будет со мной после того, как анализы покажут, что я беременна? Он правда меня убьет? Я тихо плакала. Неизвестность пугала. И я уже знала, что анализы будут положительными, потому что тест на беременность уже показал свои две полоски…