— Да у нас и нет женщин-хирургов, а гинекологов тем более, — пыталась объяснить медсестра. — Есть один, но я ему не доверила бы и родинку с задницы вырезать.
— Зовите его. Другого всё равно нет
Через пару минут сбежались и несколько врачей, среди которых была и Ольга. Абдулла не давал врачам-мужчинам даже близко подойти к его жене. А горе-хирург, специалист по родинкам, паниковал больше самого Абдуллы.
— Серёжа, что делать? — спросила Ольга, нервно прикусывая губу. — Наш Марат Геннадьевич только в теории силён, — сказала она, указывая на пухлого врача, двигающегося по стеночке к выходу.
— Берись ты оперировать, — сказал я, дёрнув к себе хирурга. — Он не успокоится.
— Как ты себе это представляешь⁈ — удивилась Оля.
— Я вот тоже не представляю, — поддакнул ей коллега.
Мысль, конечно, Серый у тебя завиральная! А других и не бывает в таких случаях. Абдулла не даст оперировать мужику, но хотя бы подсказывать должен позволить.
Озвучив свою идею, я сразу понял, что не нашла она понимания у собравшихся. Не знаю, от моего предложения Ольга решила уйти обратно в ординаторскую, или из-за накалившейся атмосферы в коридоре. Но сейчас не тот случай, чтобы сбегать от меня.
— Стоять, старший лейтенант Вещевая, — сказал я, когда Ольга уже сделала несколько шагов от меня. — А где же ваша хваленая клятва Гиппократа.
— В ней сказано «не навреди», а я могу именно это и сделать.
— Оля, — сказал я и подошёл к ней поближе. — Вот именно сейчас и покажи, что ты баба с яйцами и готова выполнить задачу, а не только можешь буквоедством заниматься и за насморк от полётов отстранять.
Зацепили, видимо, мои слова Вещевую! Ну не мог после такого я не выхватить пару пощёчин от Оленьки. Так и вышло.
— С яйцами, значит? Буквоедство? Со мной пошли. Будешь своего афганца стеречь, — злобно сказала Ольга и пошла к врачам. — Готовьте девушку!
Переместились мы быстро в операционный тройник. Все чего-то несли, обрабатывали, давали какие-то указания на языке медиков. Наверное, они также себя чувствуют, если слышат разговор двух лётчиков, обсуждающих аэродинамику.
Абдулла всё это время не выпускал свою жену из рук. Её кстати звали Джамиля. Постоянно рядом с ней стояла медсестра, прощупывала пульс и пыталась как-то обработать раны.
— Воды отошли, Оль. Как мы кесарево сечение будем принимать? — спросил Марат Геннадьевич, который здесь был полезным чуть больше меня.
— Не принимать, а делать! — сказала она и затянула в операционную врача и Абдуллу.
Дверь передо мной закрылась, но уходить я не собирался. Как привел я этого афганца, так и уведу после всего.
Не успел я присесть на скамейку в тесном коридоре модуля, как перед моим лицом показалась кружка чая. Запах только был явно не «Грузинского», а очень ароматной мяты.
ebooksa