И вот край глаза выхватил среди каменных скал небольшую вспышку и белый дым.
— Пуск справа! Справа! — крикнул я в эфир, и дёрнул ручку на себя, выполняя при этом отстрел ловушек.
— 907й, вверх, вверх.
— Ловушки… зараза!
«Борт 3–4, пожар левого двигателя», — прозвучала в эфире так называемая РИТА или речевой информатор, дающий понять лётчику, что у него отказало.
В эфире началось что-то непонятное. Буянов дал команду убрать с вершины пулемёты. Какие ещё пулемёты?
Выполнив переворот, я высмотрел на вершинах стреляющих духов, которые четко метились в штурмовики.
— Работаю по восточному склону, — сказал я и начал пикировать на цель.
Ручку управления отклонил от себя, держа в прицеле небольшое серое пятно. Пулемётные очереди сыпались в сторону уходящих в набор высоты штурмовиков.
— Пуск! Сзади! — кричал в эфир Буянов, проносясь надо мной. Духи основательно решили отработать по Су-25 м.
Волнительно, когда над тобой так проносится истребитель, а где-то сзади стартанула ещё одна ракета.
— Ушла! Ушла! — крикнул один из «грачей».
Всё вокруг вращается, стреляет, в ушах постоянные крики, что кто-то пустил, а кто-то ушёл.
Цель уже передо мной, колпачок кнопки РС открыт. Ещё немного и… пуск. Выхожу в правую сторону с разворотом на петле. Меня сильно придавило к креслу, а маска буквально приросла к лицу. Не отлепить!
Парней оставлять одних нельзя. У них очень незавидное положение — прикрыться нечем, двигатель у одного подбит, боекомплекта нет.
— Эмм… высветилась сигнализация, — легко и непринуждённо сказал 907й.
— Наблюдаю. Дымишь, — ответил ему напарник.
Я вновь вышел сзади штурмовиков и осмотрел их. У одного и, правда, тянулся черный дым из правого двигателя. Машина шла ровно, но глянув на указатель скорости, я понял, что быстрее 400 км/ч он не полетит.
— 908й, я 907й, что с ловушками?
— Не работают. Кнопку жму, программу ставлю, а ни фига не срабатывают!
ebooksa