И снова белый дымок справа. Вспышка и очередной пуск! Справа склоны, слева Су-25е. Можно уйти вверх и спастись, но 907й не уйдёт, да и прикрыться нечем ему.
Ручка чуть на себя, обороты чуть убрал, и резко переложил самолёт в левую сторону. Начал выполнять «бочку». Большую «бочку»! Отстреливаемые при этом ловушки, окружали вокруг «грачей». Парочка даже приняли на себя ракеты. А у меня перед глазами были ошарашенные лица пилотов «грачей», смотрящих на меня снизу.
— Ого!
— Тихо! Тихо!
— Отставить 412й!
Сделал я так один переворот вокруг Су-25х. И второй, и третий. Только когда закончились у меня ловушки, а Буянов отработал по позиции ПЗРК, я закончил выполнять свои трюки. Выровняв самолёт, я смог ощутить весь адреналин. Сердце вот-вот должно было выскочить, а кислорода, поступающего из маски не хватало, чтобы продышаться.
— Выхожу вперед, 412й, — сказал комэска, и показался слева от меня.
В его голосе звучало определённое недовольство. Придётся выслушать от Гавриловича после посадки.
Аэродром же продолжал работать по-своему. Тут в пору и команду технической помощи подогнать Су-25 м, и пожарных машин нагнать. Да только ничего такого не было. Сели штурмовики незаметно и быстро освободили по одной из рулёжек в сторону своих ангаров.
Несмотря на ужасную жару, вылезать из кабины я не торопился. В голове прокрутил весь свой опасный манёвр, который, возможно был лишним в тот момент. Ведь рядом скалы, склоны и напороться на них было очень легко. Вновь повезло мне! Так бы мне с Ольгой попёрло, а то постоянно всё через…
— Жопа, Сергеич? — спросил техник Дубок, вынимая меня из кабины своими мощными ручищами.
— Жарко. Даже в полёте жарко.
— Смотрю, пострелять пришлось? И «асошки» все потратил, верно?
— Ага. А ещё пару килограмм скинул и чуть штаны не загадил, — улыбнулся я, расстёгивая крепление планшета и подвесную систему.
Сзади я уже слышал томное дыхание Буянова, готового меня разорвать.
— Родин, ты… — начал он тыкать в меня пальцем, но слов сразу не нашёл. — Какого хрена ты творишь, Серёжа? Вошёл бы в гору, а потом собирай тебя по всему ущелью!
— Товарищ подполковник, там ситуация…
— Кастрация, твою мать! Я сказал тебе отставить, а ты продолжил крутить. В себя поверил, мальчик?
Мда, ожидал я нагоняй, но не такой эмоциональный. Буянов продолжал меня полоскать всеми, что у него есть в арсенале, выражениями. Гаврилович был уже красный и мокрый от пота, но процесс воспитания не прерывал. А потом просто замолчал и закурил.
— Вы всё сказали? — спросил я у комэски, когда пауза затянулась на пару минут.
ebooksa