— Надо же, как бывает, — фальшиво улыбнулся Данила. — Что ж, может быть, здесь лучше будет? Да, я, собственно, вот к вам по какому вопросу приехал…
— Не утруждайся, я в курсе, — отмахнулся Фисюрин. — Так уж получилось, что за всех спортсменов мне как раз и поручили отвечать. Думаешь, один такой? Нет, вас тут на целую роту наберется, не меньше. Пошли что ли, чего время зазря терять?
— А куда мы сейчас? — решил поинтересоваться Мельник.
— Как куда, форму получать, другое положенное имущество, — изумился старлей. — Потом в казарму.
— Погодите-ка, — насторожился Данила. — Я что тут, на несколько дней?
— А как ты хотел, — разулыбался Фисюрин. Оскал, правда, больше напоминал волчий. — Приехать, подписать бумажку и обратно, на волю? Нет, брат, шалишь. Это, если бы тебе офицерское звание присваивали, то погулял бы возле штаба часок-другой, потом получил бы удостоверение личности и шагай на все четыре стороны. А ты у нас подольше задержишься.
— Подождите, — разволновался не на шутку Данила. — Мне позвонить нужно. Где я могу воспользоваться телефоном?
— Так пойдем, провожу, — радушно предложил старший лейтенант и даже указал направление, в котором следовало идти. И Мельник, не подозревая ничего плохого, сделал первый шаг.
— О, вот он. Малой! — Маслов с Аничкиным радостно заорали, увидев знакомую долговязую фигуру своего одноклубника, который в данный момент усердно занимался уборкой занесенных снегом дорожек возле штаба. — Данька, черт, наконец-то нашли. Хорош надрываться, брось ты эту лопату! — Мельник остановился и не спеша обернулся. — Еб твою мать! — отшатнулся Валерий. Витька, тот просто остолбенел и замер с открытым ртом. — Малой, что тут с тобой сделали?!
Данила оперся на черенок лопаты и длинно сплюнул.
— Что, неужели не признали? — как-то излишне спокойно спросил он. — Или я так изменился за последний месяц?
Маслов очумело потряс головой.
— Знаешь, — осторожно начал он. — Как бы да, изменился. Причем, замечу, вовсе не в лучшую сторону.
— Да что ты титьку мнешь, — не выдержал отмерший Аничкин. — Говори, как есть. Знаешь, Малой, в гроб краше кладут. Такое ощущение, что ты в последнее время не спал, ел впроголодь и ишачил, как негр на плантациях.
— Угадал, — бледно усмехнулся Мельник бескровными губами. — Тютелька в тютельку. Прям по пунктам. Вот как присягу принял, так сразу и понеслось. Наряды, хозработы, строевая — ни секунды свободного времени. Ибо, как говорит мой командир, старший лейтенант Фисюрин: «Что бы солдат не делал, лишь бы зае. ался!»
— Подожди, — Аничкин нахмурился. — Какие наряды, какая, к херам, строевая — ты ведь должен был просто принять присягу, пройти курс молодого бойца и все.
— А это ты, капитан, у Бескова спроси, — равнодушно обронил Данила. — Я тоже по-первости возмущался, скандалил, пытался объяснить, что являюсь игроком команды мастеров, членом сборной команды страны. Вот как раз тогда на первые наряды и наговорил.
— Стоп, — поднял руку Маслов. — А Бес-то здесь причем? Что-то я не пойму.
— Так по его указанию со мной так поступили, — спокойно сказал Мельник. И лишь горячечный блеск глубоко запавших глаз, обрамленных нездоровой чернотой, выдавал его истинное состояние.
— Врешь! — выдохнул Витька. Облачко пара вырвалось у него изо рта.