— Я научу тебя танцевать танго! — воскликнул Альфонсо, и они с Александром закружились по снегу. Александр будто попал на другую планету. На снежной равнине, пребывавшей в сумеречном свете, который в это время года окутывал снежную равнину, он забыл о течении времени, забыл даже о войне.
— Ты танцуешь вполне прилично, но это не настоящее аргентинское танго.
— Мне никак не удается правильно поворачивать голову.
— Это потому, что ты не понимаешь значения движений. Когда танец только появился, аргентинские пастухи просто танцевали и головами не крутили. А потом уже вокруг танцующих стали собираться зрители, такие же пастухи. Парни, конечно, завидовали тем, у кого в паре оказывались красивые девушки, и попросту кидали в них камни. Вот с тех самых пор у танцоров просто не было выхода, кроме как все время быть настороже и крутить головой во все стороны.
Александр рассмеялся было, но смех непроизвольно сменился вздохом.
— Да, в нашем мире иначе нельзя.
— Александр, дело хуже, чем я думал. Западные страны прервали всякое научное сотрудничество с нами, американцы собираются демонтировать и вывезти «Крей». Я пытаюсь получить доступ к другому компьютеру. В Дубне есть центр имитации ядерных взрывных процессов. Это военная организация, и у нее есть свой суперкомпьютер. Он нашего производства и не такой быстродействующий, как «Крей», но твою задачу потянет. Только для этого мне придется довести идею до начальства, а ему — обратиться к своему начальству. Подожди еще пару дней! Пусть мы не в состоянии сейчас вести расчеты, но я уверен, что метеочувствительный пункт все еще в Антарктиде!
В полутемном подвале, почти непрерывно сотрясавшемся от гремевших наверху разрывов, Катя с трудом хватала ртом воздух.
Соседи сделали все возможное, чтобы спасти девочку. Два дня назад дядя Летнич отправил сына искать для нее лекарство, тот обежал все крупные больницы в городе — безуспешно. Запасы препарата иссякли и, поскольку его поставляли из Западной Европы, нельзя было даже надеяться, что оно появится в обозримом будущем.
И от Катиной матери не было ни слуху ни духу.
В минуты просветления Катя плакала и звала маму, но в бредовых видениях ей являлся отец. Он превращался в громадную бабочку с крыльями в два футбольных поля размером. Бабочка непрерывно размахивала крыльями, разгоняла тучи и туман, и над Белградом и Дунаем светило яркое солнце.
— Люблю солнышко… — бормотала Катя.
— Александр, ничего не вышло. Я не смог получить доступ к суперкомпьютеру. Да, я поднимал этот вопрос на самом высоком уровне по своим каналам в Академии наук, но… Нет, нет и нет. Мне не говорили, что не верят, и не говорили, что верят. Впрочем, это уже неважно. Меня уволили. Вышвырнули академика, как паршивую собаку… Почему, спрашиваешь? Потому что я по собственной инициативе занялся этим делом. Да, власти разрешили добровольцам отправиться в Югославию, а то, чем занимался я, — совсем другое… Я тоже не знаю. Это политики, и мы никогда не сможем понять, как работают их мозги, точно так же, как они никогда не поймут нас… Не будь наивным. Поверь, это абсолютно невозможно. Во всем мире найдется лишь несколько компьютеров, которые смогут в приемлемые сроки выполнить такие сложные вычисления…
Ты вернешься домой? Нет, нет, не надо. Как же… просто слов не нахожу. Прости, мой друг, но Кати три дня назад не стало. Развилось отторжение и… и все. Елена восемь дней назад отправилась за лекарством для нее и так и не вернулась. Никто ничего не знает до сих пор… Я не знаю. Я с большим трудом дозвонился тебе домой. Соседи услышали звонок и рассказали мне. Александр, послушай, мой друг, приезжай в Москву! Жить будешь у меня. По крайней мере, твоя программа в целости и сохранности, а ведь она может изменить мир!
— Алло! Алло! Александр!
— Альфонсо, возвращайся в Аргентину. Я хочу побыть здесь один.
Они стояли перед хижиной. Александр печально улыбнулся.
— Спасибо тебе за все, что ты сделал. Совершенно искренне: большое спасибо.
— Резник говорил, что ты из Греции, но я вижу, что это не так, — сказал Альфонсо, пристально глядя на Александра. — Ты из Югославии. Не знаю, зачем ты сюда приехал, но наверняка это как-то связано с войной.
— Было связано, но теперь это уже совсем не важно.
ebooksa